Побратимы

«Трудно человеку, не испытавшему всех тягот нашего положения, представить себе, как заманчиво для нас оказаться через несколько дней в условиях, в которых можно вволю поесть хлеба и картошки, – читаем в одном из дневников. – Об этом мы мечтаем как о недосягаемом счастье. Мечтаем мы и о том времени, когда можно будет спокойной спать, не думая о том, что ненароком в тебя может попасть фугасная бомба или артиллерийский снаряд. И вдруг понимаешь, что эти мечты могут осуществиться – правда, при известных трудностях и опасностях – благодаря эвакуации»[118]. Однако не все были столь оптимистичны. 10 декабря 1941 г., в «смертное время», ленинградское УНКВД фиксировало, что на фоне возрастающего у значительной части населения желания уехать из города «со стороны отдельных лиц имеет место отрицательное отношение к эвакуации. Отмечены жалобы на неорганизованность проведения эвакуации. Домашняя хозяйка Д.: “Когда было тепло, тогда не эвакуировали население, а теперь, когда люди опухли от голода и ослабли, то вздумали на таком морозе отправлять из Ленинграда народ”. Директор 1-го автогрузового парка К.: “Эвакуация населения через Ладожское озеро это глупость. В свое время, не подумав, эвакуировали детей в Старорусский, Демянский и др. районы области и в результате много детей загубили. Теперь получается то же самое, так как лед на озере тонкий, машины проваливаются, и люди гибнут. Проход по льду очень узкий и немцы его обстреливают. Через этот коридор никому из Ленинграда не выбраться”»[119].

Темпы эвакуации непрерывно возрастали. Если в январе 1942 г. через Ладогу было перевезено немногим более 11 тыс. человек, то в феврале – около 117,5 тыс., в марте – около 222 тыс. человек[120]. 26 апреля 1942 г. Ленинградская городская эвакуационная комиссия утвердила отчет «Об эвакуации из Ленинграда с 29 июня 1941 г. по 15 апреля 1942 г.», составленный для оперативного отдела штаба Ленинградского фронта. Центральное место в отчете занимали сведения об эвакуации по ледовой дороге с 22 января 1942 по 15 апреля 1942 г. Из них видно, что за этот период из Ленинграда были вывезены 554 186 человек, в том числе рабочих и служащих – 66 182, семей рабочих и служащих – 193 244, учащихся ремесленных училищ – 92 419, молодых специалистов, студентов, профессоров, преподавателей и научных работников с семьями – 37 877, детей детских домов – 12 639, инвалидов войны – 7343, раненых красноармейцев и командиров – 35 713 и др. Всего за период с 29 июня 1941 по 15 апреля 1942 г. были эвакуированы 1 295 100 человек, из которых население Ленинграда составило 970 718 человек.[121] По сравнению с началом блокады Ленинграда его население к концу апреля 1942 г. сократилось за счет эвакуации и смертности в 2 раза. На 21 апреля 1942 г. к регистрации было предъявлено 1225,7 тыс. комплектов продовольственных карточек, из них рабочих – 498,1 тыс., служащих – 128,2 тыс., иждивенцев – 352,9 тыс., детей до 12 лет – 246,5 тыс.[122]

Возобновилась эвакуация с 27 мая 1942 г. Теперь от станции Борисова Грива ленинградцы автомашинами доставлялись до мыса Осиновец или пристани Каботажная, пересаживались на водный транспорт и после высадки в Кобоно-Каредежском порту перевозились поездами в Вологду, Ярославль, Иваново, откуда следовали в пункты назначения. В основном эвакуация закончилась в августе, всего за этот период было вывезено свыше 432 тыс. чел.[123]

Постановление об эвакуации из блокированного города 500 тыс. ленинградцев Государственный комитет обороны принял еще 22 января 1942 г. Однако в силу целого ряда причин и прежде всего неподготовленности городских властей к реализации этого постановления в январе 1942 г. удалось эвакуировать немногим более 11 тыс. человек. 19 февраля 1942 г. ГКО был непреклонен: эвакуацию следовало продолжать «нагоняющими темпами». Военный совет Ленфронта постановил: начиная с 21 февраля 1942 г. эвакуировать ежедневно из Ленинграда пассажирскими поездами с Финляндского вокзала не менее 5 тыс. ленинградцев и автомашинами до 1200 человек. Остается только догадываться, какими методами, в каких условиях и ценой каких страданий ленинградцев была реализована эта задача. Ответственность за перевозку населения на автомашинах со станций Борисова Грива и Ваганово через Ладожское озеро возлагалась на начальника ледовой дороги генерал-майора А.М. Шилова[124]. Эвакуация продолжалась до апреля 1942 г., пока ледовая трасса не растаяла.

Покидающим осажденный город предстояли тяжкие испытания изнурительной дорогой, нередко в нечеловеческих условиях. Для большинства ослабленных и больных ленинградцев испытания начинались с первых же шагов на пути к начальному пункту эвакуации – Финляндскому вокзалу, ставшему главным центром эвакуации с зимы 1941/42 г. Традиционно отсюда направлялись поезда Ладожского направления, и, кроме того, он имел еще важное преимущество – это был, как признавалось и самим противником, единственный вокзал, который находился вне действенного огня немецкой артиллерии.