Побратимы Гора

Мы все вместе уставились щит. С него на нас смотрела прорисованная до мельчайших деталей, раскрашенная красками и обведенная черный цветом, голова кюра. Это была широкая, дикая собакоподобная голова. Особенно тщательно были изображены глаза зверя. Они, казалось, рассматривали нас. Левое ухо было наполовину оторвано.

— Это — Зарендаргар, Безухий, — объяснил я им.

— Какой Зарендаргар? — спросил Кувигнака.

— Тот, с кем я однажды, давным-давно, в далеком месте разделил пагу, — вздохнув, сказал я.

— Это — магический помощник Кахинтокапы, — напомнил Кэнка.

— Я хотел бы свести с ним знакомство, — встрепенулся я.

— Такие существа являются очень личными, — объяснил Кэнка. — Это сакральные существа. Они появляются во снах, в видениях. Как один человек может увидеть магического помощника другого человека?

— Я должен поговорить с Кахинтокапой, — заявил я.

— Кахинтокапа тяжело ранен, — покачал головой Кэнка.

— Вы можете сообщить ему о моем желании?

— Мы сделаем это, — пообещал Кувигнака.

Я рассматривал на изображение на щите. Сходство с оригиналом было поразительным. Сейчас, среди разных вещей на волокуше, захваченных из вигвама Гранта, хранилась кожа истории, попавшая в мои руки в дельте Воска, приблизительно в четырех пасангах от Порт-Кара. На этой коже, была изображена история охоты и явления помощника из мира духов. Эта кожа, стала причиной, прибытия в Прерии не только Кога с Сардаком и их союзников, но и меня самого. В заключение истории на коже, художник изобразил портрет своего магического помощника, нанесенный на щит. Портрет Зарендаргара был абсолютно узнаваем. И вот теперь, глубоко в Прериях, к северу от Реки Северная Кайила, в землях клана Касму племени Кайила, я лично рассматривал тот самый щит.

Я обернулся, и увидел, что вокруг нас собрались уже несколько человек.

Но я смотрел мимо них, вдаль, на просторы, открывающиеся за границами стойбища, на колышущиеся от вольного ветра травы. За тем я снова повернулся к Кувигнаке и Кэнке.

— Я должен поговорить с Кахинтокапой.

— Ты все же собираешься искать этого магического помощника? — поинтересовался Кэнка.

— Да, — твердо сказал я.

— Если Ты хочешь сделать это, — предупредил Кэнка. — Ты должен поступать в соответствии с нашими путями.

— Я сделаю все, что Вы потребуете.

— Мы с Кувигнакой будем говорить с Кахинтокапой, — пообещал Кэнка. — Мы будем говорить от твоего имени.

— Я благодарен вам, — сказал я.

Глава 35 В месте видений

— Тело никогда не вернешь, — сказал я.

— Это не так у Тачаков, — ответил Камчак из Тачаков.

Холодный ветер пронесся через плоскую вершину на верхнем уровне Башни Правосудия Ара.

Это были холодные камни приблизительно в двадцати пасангах к западу от стойбища Два Пера.

Снова я держал траву и землю с Камчаком из Тачаков. Я мог чувствовать этот холод в моих руках, между моими пальцами.

Начинался дождь. Дождь смыл грязь и траву с моих рук. Мосты Тарны были серыми и прохладными в затяжном моросящем дожде.

Издалека слышался рев толпы на Стадионе Тарнов Ара.

Я вышел из ванн Ара. Они показались мне неожиданно холодными.

Серебряная маска казалась неестественно большой. Женский голос, из-за нее, казавшийся далеким, был вне себя от гнева.

— Мы встретимся снова! — услышал я.

Тарн ударял крыльями, удаляясь от крыши дворца. Ар удалялся от нас.

Дора была кораблем, тарновым кораблем, кораблем вооруженным таранным выступом, мелкосидящим, прямо-килевым, облицованным медью, с прямыми парусами, с зеленым корпусом, затруднявшим обнаружение в катящихся волнах моря Тасса.

Лара, бывшая Татрикс Тарны, стояла на коленях передо мной на алом коврике, в лагере Тарго Сильвера, с мольбой протягивая мне двух желтых шнура.

Миск, ночью, стоял в траве около Сардара, высокий, стройный и величественный на фоне гореанских лун, на небольшом выступе, ветер шевелил его антенны.

Возможно, я должен был возвратиться той ночью в таверну Сарпедона в Лидиусе, чтобы посмотреть, как танцует Вэлла. Но у меня были дела.

Как роскошно смотрятся женщины в ошейниках мужчин!

Небо было белым от молний. Это была великая симфония грома.

— Это — ураган камней! — кричал Хассан, а ревущий ветер трепал его бурнус.

— Однако будет холодно сегодня вечером, — размышлял Инмак, склоняясь над кремневым наконечником его гарпуна, и методично точа его оселком, в пляшущем свете маленькой масляной лампы залитой жиром морского слина.

— Да, — согласился я.

Холодны северные воды. Ливни подают, стегая море. Драккар, с занайтованными мачтой и реей, переваливался с волны на волну на траверзе Рифа Эйнар. Я услышал раскатистый смех Ивара Раздвоенная Борода.

Молния стегнула по вершинам красных скал Волтая.

— Пусть его выпорют, — приказал Марленус из Ара.

Посыпались удары.

Моя щека лежит на холодных влажных камнях. Никто не покидает место видений. Сыплет дождь. Я подтянул руку и сжал лед. Он треснул и ударил меня, отскочив от камней. Мою спину резало. Белая глина испещрила мое тело полосами. Я прикрыл свою голову, и лег на камни. Никто не покидает место видения.

Стало жарко.

Я расслышал голоса птиц в джунглях Уа.