Побратимы Гора

— Значит, Ты больше не завидуешь им? — уточнил я.

— Но я завидую, — засмеялась она, — и из-за того, что я унижала их и относилась к ним с таким презрением прежде, теперь мне это кажется вдвойне забавным!

— Я тебя не понимаю, — сказал я.

— Какой курьезной и восхитительной признали бы эту ситуацию, те маленькие девчонки в их ошейниках, узнав, что я, та, что столь презирала их, являюсь теперь не только, такой же рабыней как они, но еще и низкой рабыней. Рабыней со всего лишь кожаным ошейником, девкой которой даже не разрешена одежда, дешевой ничтожной рабыней, в тысячах пасангов от цивилизации, бесполезной рабыней в диких степях к востоку от гор Тентис, Настолько бесполезной, что она может служить только голой приманкой для ловли тарнов!

— В шелках, и золотом ошейнике, и обученная сладострастию движениям рабыни для удовольствий, Ты могла бы принести хороший доход, даже в городах, — признал я.

— Спасибо, Господин.

— Значит, я понимаю так, что Ты завидуешь тем девушкам в городах, с кем Ты была знакома, как свободная женщина, — понял я.

— Да.

— Тем девушкам, которых Ты столь презирала прежде?

— Да. Забавно, что теперь, я должна смотреть на них снизу вверх, поскольку они оказались выше меня.

— Это действительно забавно, как мне кажется, — признал я.

— Будучи свободной женщиной, я даже представить себе не могла, что однажды, фактически буду стремиться, из намного более низкой неволи, к тому, чтобы носить такую же тунику и ошейник как у них, и как они, быть настолько же беспомощной и раболепной, служа своему в господину в городе.

— Все относительно, — заметил я.

— Теперь такие вещи вне моей досягаемости, — вздохнула она, и хитро добавила: — если, конечно господин не предоставит их мне.

— Да, — сказал я, — на данный момент это так, рабыня.

— Теперь, Вы понимаете, — улыбнулась девушка, — отчего получается, что я завидую тем рабыням.

— Да. Ты теперь Ты желаешь для себя того вида рабства, — ответил я.

— Да.

— Но это нет. Ты — рабыня в Прериях.

— Да, Господин, — вздохнула она.

— Татанкаса! — послышался крик Кувигнаки. — Скорее сюда!

Я выпрыгнул из ямы.

— Вон! — кричал Кувигнака, указывая вверх. — Там одни из Киниямпи!

Я прищурился, всматриваясь в небо.

— Это не дикий тарн, — заявил Кувигнака. — На его спине кто-то есть.

— Да, — согласился я.

— Похоже, это мужчина, который пригнулся, — сказал Кувигнака.

— Но, почему? — спросил я.

— Он, возможно, пытается скрыть то, что это не дикий Тарн, — предположил юноша.

— Возможно, он ранен, — сказал Хси, накладывая стрела на тетиву.

— Ты уверен, что он вас заметил? — уточнил я.

— Захваченного тарна он точно заметил, — сказала Кувигнака. Я уверен в этом. Птица изменила свое направление. К настоящему времени, несомненно, уже и все мы замечены.

— Он кружит над нами, — отметил Хси.

— Мы не сможем спрятать захваченного тарна, — заметил Кувигнака.

— Наши планы рухнули. Все наши надежды разбиты, — с горечью признал Хси.

— Этот Киниямпи обнаружив наше присутствие в землях тарнов, по-видимому, возвратится в его стойбище, а позже он вернется с подмогой, — предположил я.

— Почему он все еще кружит? — удивленно спросил Кувигнака.

— Понятия не имею, — ответил я.

— Что случилось, Господин? — спросила Мира, вылезшая из ямы и напуганная происходящим.

Она стояла немного позади и слева от меня. Я не ударил ее, в конце концов, я же не приказал, чтобы она оставалась в яме.

— Мы не уверены, — все же ответил я ей.

— Мне кажется, что птица заходит на посадку, — сообщил Кувигнака.

— Это маловероятно, — остудил его я. — Врятли, один воин Киниямпи захотел бы бросить вызов трем вооруженным мужчинам.

— Он заходит на посадку, — заявил Кувигнака. — Я уверен в этом.

— Пожалуй, Ты прав, — вынужден был признать я, присмотревшись.

— Но почему воин не показывает себя? — удивлялся Хси.

— Я могу видеть ноги, — заметила Мира.

— Я пойду, спрячусь немного позади места посадки птицы, — сказал Хси, натягивая лук, с уже наложенной стрелой. — Когда воин спешится, если понадобится, я легко убью его.

Я кивнул. Щит воина может защитить его только в одной плоскости атаки.

— Зачем ему садиться? — недоумевал Кувигнаку.

— Пока не знаю.

Птица подлетела к нам и затем, на расстоянии в несколько ярдов, раскрыла крылья, тормозя, и замерев на мгновение в воздухе, раскрыв когтистые лапы, приземлилась. Мы на мгновение вынуждены были закрыть глаза, спасаясь от вихря пыли, поднятой приземлившимся гигантом. Мира закричала от ужаса, держа руку у рта.

— Уйди отсюда, — приказал я девушке.