Побратимы Гора

Я позволил, упакованной в мешок Ивосо еще некоторое время посидеть позади меня на земле, и вдоволь наораться. Я с радостью отметил, что она произносила сложные фразы, и, таким образом, по-видимому, не просто пыталась позвать на помощь. Она, казалось, была полна решимости, передать какие-то важные для Желтых Ножей сведения. Я не говорил на их наречии, но я вполне разумно полагал, что догадываюсь относительно того, каково было основное содержание ее сообщения. Уверен, что этим сообщением, она попыталась заложить основу для ее возможного, если не немедленного спасения.

— Этого было достаточно, Леди Ивосо, — сообщил я ей на наречии Кайил, и затем, возможно чрезмерно драматическим жестом, но таким эффект которого не был потерян для Желтых Ножей, я отбросил в сторону свой плащ.

Он удачно попал в Желтого Ножа, который набегая сбоку, от неожиданности потерял равновесие и растянулся на земле. Резким ударом пяток в бока кайилы, я погнал животное вперед. Ивосо снова оказалась в горизонтальной позиции, положенной для женщин, упакованных в рабский мешок, и, немедленно быстро заскользила позади меня. Воин Желтых Ножей отчаянно прыгнул, пытаясь дотянуться до мешка, но потерпел неудачу, и покатился, собирая на себя пыль. Я удачно рассчитал время. Выскочив на несколько ярдов в прерию, я остановился еще раз, и посмотрел назад. Стойбище гудело, как растревоженный улей, слышались крики гнева, мужчины носились туда-сюда. Я со спокойной совестью послал свою кайилу в ночь, таща на привязи сквозь траву два мешка. У меня уже не было времени, времени на развлечения. Зато у меня было две женщины, которых требовалось доставить друзьям, одну Кувигнаке, а другую Хси.

Я должен добраться до некой плоской, бесплодной скалы. Способ их доставки мы отрепетировали несколько раз, в подобных условиях, с Мирой. Я, конечно, не мог надеяться в простой гонке, обогнать преследующих меня на кайилах Желтых Ножей, тем более, не со столь малой форой и дополнительным очаровательным грузом, упакованным в двух рабских мешках. Тем не менее, мы не планировали освобождаться от мешков. Мы хотели сохранить то, что было в них.

Позади меня послышались бешеные крики. Преследователи оказались несколько ближе, чем мне это могло бы понравиться.

В несколько ен я достиг скалы, понукая кайилу подниматься вверх по ее относительно пологому склону. Животное с трудом, поскальзываясь, но, все же, находя опору, достигло плоской вершины, на высоте приблизительно сорока футах над уровнем степи.

Три гореанских луны были в полной фазе, и были удивительно красивы.

Я спешился и подтянул два рабских мешка по каменной поверхности к моим ногам. Веревку, которой эти два мешка были дотянуты досюда, я скинул с луки седла, и отвязал от высоких ручек самих мешков.

Через равнину я отлично видел, приближающихся преследователей, приблизительно четыре или пять всадников во главе, и множество других, растянувшихся в колонну позади них.

Я разрезал веревку на две половины. Один кусок пропустил через ручки на мешке Блокету и связал оба конца вместе, таким образом, получилось большое веревочное кольцо, проходящее сквозь ручки. То же самое я сделал со вторым куском веревки и с мешком Ивосо.

Ведущие всадники остановились. Они казались потерявшими след. Возможно, что я по пути пересек другой след. Конечно, едва ли он уведет их в сторону от этой высокой, плосковерхой скалы. Другие преследователи покинувшие стойбище настигли своих вожаков.

Я осмотрел небосвод. Не заметив никаких признаков приближения Кувигнака и Хси, я обратил внимание на Ивосо, надежно зашнурованную и совершенно беспомощную в рабском мешке.

— Вы, кажется, потеряли свой кляп, — заметил я.

Она осталась абсолютно тихой. Разве она не обманула меня, упрашивая об ослаблении ее кляпа, в вигваме, что давало ей возможность закричать и поднять тревогу, возможность, которой она смогла отлично воспользоваться? Так что ничего удивительного, что она была так молчалива сейчас. Несомненно, теперь, оказавшись в полной зависимости от моего милосердия, она должна была опасаться моего гнева. Я взглянул на Блокету. Ее-то кляп все так же плотно и отлично сидел на своем законном месте, в ее рту, как и в тот момент, когда был туда вставлен.

А преследователи тем временем снова приближались.