Побратимы Гора

По ошибке, я решил, что запрет на человеческую речь, наложенный на стадных женщин, прекращает действовать, когда, как в данном случае, ее увели из стада. Теперь я понял, что это не так. Это имело смысл, конечно же, например, никто не ожидает человеческой речи от самки кайилы, даже если она не находится в табуне. Теперь, у меня было намного более ясное понятие эффективности дисциплины, в которой краснокожие рабовладельцы содержали своих бледнолицых красоток.

Она энергично закивала своей головой.

— Интересно, стоит ли давать тебе разрешение говорить по-человечески, — размышлял я. — Возможно, будет лучше накормить, и использовать тебя как простое соблазнительное животное, и не трудиться усложнять наши отношения твоей человеческой речью.

Она испустила жалобный стон.

— Похоже, тебе давненько не разрешали разговаривать, не так ли? — поинтересовался я.

Она кивнула.

— Ты хочешь получить разрешение говорить?

Она кивнула с надеждой и тревогой.

— Ты просишь об этом?

Она так отчаянно закивала.

— Очень хорошо. Ты можешь говорить — разрешил я.

Обычно я разрешал моим рабыням говорить. Однако, бывали случаи, когда я приказывал, чтобы они служили мне безмолвно, как всего лишь восхитительные животные. Только двум своим рабыням я никогда не разрешал говорить в моем присутствии, и то вскоре я избавился от обеих.

— Как же хорошо, быть в состоянии говорить! — воскликнула она.

— Ты можешь поблагодарить меня за это, — сообщил я ей.

— А если я не хочу делать этого, — дерзко спросила она.

— Легко полученное тобой разрешение, может так же легко быть отобрано.

— Спасибо, — тут же сказала она.

Мне понравилось вырвать это небольшое количество любезности, этот символ примирения, от этой женщины.

— Спасибо — что? — уточнил я.

— Но Вы — раб! — воскликнула она. — Вы носите ошейник!

— Спасибо — что? — повторил я свой вопрос.

Она молчала.

— А знакома ли Ты с хлыстом? — поинтересовался я, кладя рука на украшенную бисером рукоятку.

— Спасибо, Господин, — быстро исправилась рабыня. — Да, Господин!

— Похоже, что Ты уже испытала его на себе, — предположил я.

— Да, Господин.

— Ты знаешь, зачем я тебя сюда привел?

— Вы собираетесь использовать мое тело, один или более раз. Потом Вы возвратите меня в стадо. Я готова. Вы можете сделать это.

Я с усмешкой посмотрел на нее.

— Я не хочу быть выпорота хлыстом, — объяснила она.

— Почему же только что, Ты пыталась уклониться от моего прикосновения?

— Я сочла его раздражающим и неприятным.

Я осмотрел ее тело, поскольку сказав это, она напряглась, и отпрянула. Это совершенно отличалось от нормальной реакции тела рабыни, которое кажется столь теплым и мягким, столь чувственным и наполненным жизненной энергией, столь отзывчивым к прикосновениям, ласкам и объятиям. Я заметил, что ее тело было окаменевшим телом несчастной женщины.

— Ты не помечена клеймом, — повторил я.

— Нет.

— Ты из загонов Ваниямпи? — спросил я.

Ваниямпи, это рабы краснокожих, проживающие в крошечных, изолированных сельскохозяйственных сообществах. Они снабжают своих владельцев зерном и овощами. Эти чудаки придерживаются идеалов равенства обоих полов.

— Нет.

— Каким образом Ты попала в стадо Исанны? — заинтересовался я.

— Вам не обязательно знать обо мне что-либо, чтобы пользоваться мной, — зло ответила она.

— Говори, рабыня! — приказал я, и слегка хлопнул хлыстом по своей левой ладони.

— Да, Господин, — быстро исправилась она, и сказала: — Когда-то я была гражданкой Ара.

Акцент девушки, мягкий и текучий, подтвердил ее слова.

— Я была из касты торговцев, и организовала компанию для торговли вдоль Иханке. Я наняла пять мужчин. Я рассматривала дикарей, как невежественных варваров, и послала своих помощников в соседние торговые места, открытые Пыльноногими для любых белых торговцев, снабдив их самыми дешевыми и низкокачественными товарами, которые они должны были попытаться продать дикарям. Я планировала обогатиться на торговле шкурами и рогом. Вообразите мое удивление, когда, стоя на крыльце моей маленькой лавки, я увидела своих пятерых мужчин, связанных и с кляпами во ртах, тянущих волокуши, возвращаясь от Иханке. И в тот же момент кто-то схватил меня сзади. Это были дикари — Пыльноногие. Я был раздета и связана. Они подвели меня к волокушам и показали на возвращенные низкокачественные товарами, которые я послала на торговые места. Кое-что, правда, на одной из волокуш было не моим. Это была прекрасная шкура кайилиаука. Один из Пыльноногих показал ее мне, затем ткнул пальцем в шкуру, а потом в меня, и бросил ту шкуру на крыльцо моей лавки. Это была их оплата за меня. А меня угнали в Прерии. Вот так я и стала рабыней краснокожих.

— По крайней мере, за тебя должным образом заплатили, — усмехнулся я.

— Да, — сердито сказала бывшая гражданка Ара.

— Как Ты попала к Исанна?

— Пыльноногие продали меня Слинам, Слины продали Желтым Ножам.

— Кажется, что никто не стремился держать тебя у себя, — заметил я.

— Возможно, — согласилась она.

— И какова была твоя цена? — спросил я рабыню.

— Слин получили меня за два ножа, я Желтым Ножам обменяли на зеркало.