Почему Беларусь не Прибалтика

Страны Прибалтики сделали свой выбор в 1991 году. Их выбор — этнический национализм, русофобия, отторжение советского прошлого, разрушение реальной экономики и социальной сферы, выдворение населения в эмиграцию, функция «буферной зоны» и специализация на борьбе с «имперским влиянием» России во внешней политике.

Почему Литва, Латвия и Эстония не пошли по такому естественному и в 1991 году казавшемуся само собой разумеющимся пути Финляндии? Почему они сознательно выбрали путь ненависти и лжи, когда вся государственность строится на отрицании своего прошлого и отторжении России?

Потому что только такой выбор могли сделать пришедшие к власти в Прибалтике литовские, латышские и эстонские националисты, которые способны только на ненависть, архаику и разрушение.

«Интерес к балтийским народам и Польше дал мне понимание особенностей их исторической судьбы, сходства и различий с белорусами и русскими…Да, у Прибалтики была очень древняя и интересная история, у балтийских народов уникальные языки и традиции, которые хотелось бы сохранить, но то, что происходит с этими странами сейчас, вряд ли можно назвать историей успеха, вряд ли к этому стремились и те, кто сражался против Советского Союза. Вот тут и возникает первый поворот в мировоззрении — а надо ли увлечение историей и традициями транслировать на современность, да и какое к этому отношение имеет Беларусь, будь у нее трижды балтский субстрат? Никакого. Беларусь и белорусы сформировались совершенно иначе. Банально, но если сам всё глубоко не постигнешь — не поймёшь, — пишет белорусский философ и политолог Алексей Дзермант. — Второй поворот происходит тогда, когда видишь, к чему приводят идеи и действия твоих якобы единомышленников. Везде, где националистические и ультраправые силы приходят к власти, начинаются войны и разруха. Украина — самый близкий и наглядный пример»[57].

Украина после 1991 года колебалась в выборе пути развития между белорусской и прибалтийской моделью и после второго Майдана в 2014 году окончательно выбрала балтийский путь. Последствия этого выбора знает каждый: ультраправые националисты у власти, война, разруха, миллионы людей, сбежавших из страны.

Это в самом деле балтийский путь, только форсированный и кровавый. Те же составляющие: разрушение производства и социального государства, архаизация и деградация всех сторон жизни, поклонение тёмному божеству «русской угрозы», шпиономания и паранойя с непрестанным поиском «рук Москвы». И перспектива та же: банкротство и вымирание нации из-за эмиграции большинства трудоспособных и не желающих жить в этом безумии жителей.

Беларусь так называемого «европейского выбора» не делала, но люди из неё, как из Украины и Прибалтики, не бегут. Беларусь отказалась от балтийского пути после двух лет следования по нему, и вот этот выбор был действительно европейским. Язык, на котором говорит половина страны, — второй государственный, все жители страны получили от государства гражданство и полагающиеся с ним права, уголовных статей за отличную от официальной позицию по историческим вопросам не предусмотрено — Беларусь к пресловутым европейским ценностям куда ближе, чем Прибалтика.

Почему же именно Прибалтику десятилетиями называли образцом «демократического транзита» и эталоном «прогрессивного развития» для других постсоветских республик? Потому что для Запада Прибалтика сделала самый главный правильный выбор. Геополитический. За встраивание в «санитарный кордон» против России ей оказались готовы простить и «неграждан», и марши ветеранов СС по улицам Риги.

Постсоветская Прибалтика — это плод лицемерия Запада: одна из сущностных черт, на которых был основан возникший по окончании холодной войны однополярный миропорядок.

Только при абсолютно лицемерном международном устройстве была возможна ситуация, когда мировой гегемон насаждает по всему миру бомбардировщиками демократию, права человека и либеральные ценности, а в странах, принятых в НАТО и Евросоюз, в это время поражено в фундаментальных правах до трети населения. Внутри своих стран прибалтийские лидеры были националисты, традиционалисты, коррупционеры и ксенофобы, а на международной арене (особенно на постсоветском пространстве) они вдруг представали образцами демократии и борцами за европейские ценности и права человека. И миф о прогрессивной и демократической Балтии не оспаривался, а поддерживался Западом, ведь под красивые разговоры о пути в Европу постсоветским республикам по сути предлагалось окончательно отказаться от «имперского наследия» и разорвать с Россией.

Но ложь — это неэффективная стратегия. На лжи можно выстроить комбинацию, спецоперацию, «разводку». Но на лжи нельзя построить длительные отношения. В данном случае — отношения Прибалтики с внешним миром.