Почему бы и нет

— Спасибо. Тогда махнемся, а вот тебе за перевод, — и Жанна протянула ей конверт.

В этот день Оля заработала приличную сумму, благодаря которой смогла вернуть часть займа, что брала у друзей.

24. Мир продажного секса

Прежде чем принять от людей бескорыстную помощь, следует убедиться, что вы в состоянии за нее заплатить. Эту истину Оля освоила очень хорошо. Оксана буквально каждый день звонила и просила вернуть деньги, что она одолжила на лечение Вадима. Оля отдала, но на душе остался осадок, ведь Оксана говорила, что год они ей не потребуются, а тут такая поспешность.

Как только Оля пришла в офис к Игорю, секретарь, он же делопроизводитель, администратор, отдел кадров, подал письмо. Это был ответ Оли на просьбу аннулировать или, в крайнем случае, приостановить на время выплаты штрафов и пени. Она быстро прочитала и опешила.

— Ничего не понимаю.

Она еще раз внимательно прочитала и смогла понять только то, что предыдущий договор был переуступлен их дочерней компании, и все задвижки перешли к ним. А поэтому у них не было никаких претензий.

— Так!

Оле захотелось кричать, она сразу поняла, в чем дело. То письмо наверняка было поддельным. И все ради того, чтобы вывести из состава учредителей Вадима, ее мужа. Оля ушла в бухгалтерию, именно тут хранились все документы. Она еще раз внимательно все перепроверила, но договора по переуступке не было. Оля созвонилась с Сургутом и попросила выслать на факс копию. Через полчаса у нее на руках был полный пакет документов.

— А где Игорь Данилович? — спросила Оля у секретаря.

— Его еще не было, — Оля посмотрела на часы, второй час. — Сделай копию и подшей к входящим, а оригинал мне.

— Хорошо, — тут же ответила пухленькая девушка и быстро сняла дубликат.

— А ты не хотела бы похудеть? — спросила Оля.

— Зачем?

— Ну…

— Я уже потратил на еду так много денег, что похудеть будет просто глупо.

— Хм… Логично, — такого ответа Оля не ожидала. — Ладно, я убежала.

Сегодня был последний день занятий по массажу, что-то вроде экзамена. После него Оля получит сертификат и сможет работать массажистом. Но ей это нужно было для других целей: чтобы доставлять удовольствие мужчинам.

Утром Оля проснулась от жгучего желания заняться сексом. Она открыла глаза, посмотрела на розовый потолок. Был еще восход, слишком рано, чтобы вставать. Но это желание шло прямо из центра, из ее паха. Так жгло, что Оля не выдержала и запустила руки под одеяло. Пальцы забегали и, растирая зудящую вишенку, что скрыта в складках ее губок, она как девка зарычала.

— Я хочу секса, — призналась она и, встав, ушла в ванную.

Было гадко осознавать, что ей нравилась эта работа, что она даже с удовольствием шла за мужчиной в его номер. «Кем я стала?», — спрашивала себя Оля, стараясь мысленно вернуться к Вадиму. Память цеплялась за прошлое и уводило ее в юность. Оля хихикнула, вспомнив, как летом, приехав к бабушке, почти все время проводила у Анжелы дома. Ее отчим был ворчливым и неприятным мужчиной. Перед тем как зайти в дом, Оля всегда заглядывала в окно, что было на кухне, оттуда все видно. Тогда ее отчим сидел на кухне с газетой, читал нравоучения Анжеле.

Окно, спиной к которому сидел отчим, выходило во двор, днем там никого не было. Оля залезла в кусты и, сняв платье и все остальное, с опаской заглянула в окно. Анжела, опустив голову, выслушивала нравоучения. Тут Оля возьми и встань во весь рост в окне за спиной отчима, Анжела чуть было не упала от смеха, только прыснула, отчего мужчина прикрикнул на нее, а после продолжил читать свою лекцию.

— Ты о чем думала? — через полчаса, когда он ушел, спросила Анжела, покатываясь от смеха.

— А что он у тебя такой деловой?

— А если бы увидел тебя?

— Ну и что! Я не его дочь.

А после через год, когда была в городе, опять вспомнила тот случай, и сразу в паху все заныло, защекотало. Вот и сейчас все ныло и тянуло.

— Блин, — выругалась она и включила холодный душ.

Через неделю, как и обещали, Вадима перевезли обратно в областную больницу. Теперь начнется реабилитация, он будет заново учиться сидеть, а после ходить. Его ноги стали тощими, мышцы почти все атрофировались, было страшно на них смотреть, словно он прибыл из концлагеря.

— Ничего, милый, я тебе помогу, занесу в дом на руках. Смотри, какие у меня мышцы, — тут Оля закатала рукав и, согнув руку в локте, показала маленький бугорок. — Вот видишь!

— Вижу. А что за царапины?

Оля посмотрела на царапины, в груди екнуло.

— Это Светкины коты, она подобрала на улице одного оборванца. А Баська, ты его ведь знаешь, не очень-то этому обрадовался. Попробовал бы их разнять.

Оля соврала, теперь она все чаще и чаще говорила неправду.

— Ладно, милый, я побегу. Завтра с утра к тебе. Во сколько у тебя процедура?

— В одиннадцать.

— В десять сорок пять я у тебя.