Почему я отвлекаюсь. Как распознать синдром дефицита внимания у взрослых и детей и что с ним делать

Чтобы проиллюстрировать мощь групповой психотерапии, расскажу историю одной группы, которую я вел. Некоторое время назад я начал применять этот метод лечения ко взрослым пациентам с СДВ. Раньше и не слышал о таком подходе, но по указанным выше причинам идея показалась хорошей. Чтобы сформировать первую группу, я объявил о своей идее во время лекции. Из записавшихся отобрал десять человек, и мужчин, и женщин, и мы договорились встречаться раз в неделю.

Я не знал, чего ожидать. Коллеги, с которыми поделился своими планами, удивились: «Десять больных СДВ в одной группе? Да ты же с ними не справишься! Они вообще придут вовремя?»

Наступил вечер первой встречи. Я терпеливо ждал в своем кабинете. Занятия должны были продлиться с 19:00 до 20:15. В 19:15 еще ни один из десяти приглашенных не пришел. Я даже начал сомневаться: может, из-за своего СДВ сам указал им неправильную дату? В 19:20 появился первый. Он ворвался в кабинет и уже был готов извиняться за опоздание, но, обнаружив, что больше никого нет, расхохотался и воскликнул: «Ну а что вы хотели?» В итоге на первую встречу пришли семь человек. Еще трое прислали сообщение, что заблудились по дороге.

Но те, кто сумел до меня добраться, оказались самой замечательной группой, которую я когда-либо вел. Они тут же нашли общий язык, объединенные стремлением обрести взаимопонимание, рассказать свои истории, быть готовыми помочь друг другу.

Я дал группе базовые установки: «Пытайтесь приходить вовремя. Не начинайте неформально общаться друг с другом вне группы. Если вы должны пропустить сеанс, постарайтесь сообщить об этом заранее». Мы договорились встретиться двадцать раз с возможностью продления еще на десять недель, если участники того захотят. Я позвонил заблудившимся и передал им задание на следующую неделю.

На следующий сеанс пришли все и вовремя. Мы посмеялись над сложностями с ориентированием на местности, тем самым положив начало обыкновению по-доброму подтрунивать над проблемами СДВ, чтобы справиться с ними. «Просто чудо, что на этой неделе здесь собрались все, и к тому же вовремя!» Радость наполнила помещение, хотя мы даже не успели познакомиться. Они как будто интуитивно знали друг друга и понимали, насколько важным может оказаться их объединение. С самого начала они были готовы к взаимопомощи.

Пациенты начали делиться своими историями. Один за другим, спонтанно в кабинете звучали смешные и грустные рассказы. Участники переглядывались и кивали в знак одобрения и согласия, когда видели себя в рассказах других. Они казались людьми, которые всю свою жизнь чувствовали себя «другими» и только теперь обнаружили, что не одиноки. До слез хохотали, с искренним пониманием слушали о чужой боли, недоразумениях, фрустрациях, потерянных шансах, узнавали советы.

Мне вообще ничего не надо было делать. Когда один участник прерывал кого-то, остальные говорили: «Не перебивайте, пожалуйста! У нас всех тут СДВ, поэтому давайте уделять внимание каждому». Они заботились друг о друге на каждом сеансе. Я откинулся на спинку стула и время от времени отвечал на фактические вопросы об этом заболевании, но в целом группа делала всю работу сама. Когда из-за предыдущих договоренностей мне пришлось пропустить несколько встреч, группа просто собиралась у меня в кабинете.

За несколько недель у пациентов выработалось мощное чувство единства. Одна женщина, начинающая актриса, даже отказалась от роли, потому что репетиции совпадали по времени со встречами группы. Другой человек уехал в отпуск и прислал нам открытку. Участники договорились, что могут звонить друг другу в случае эмоционального кризиса. Я беспокоился, что это может привести к образованию подгрупп или нарушению конфиденциальности, но ничего подобного не произошло.

Когда настало время решать, продлевать ли занятия еще на десять недель, все были «за», но одна женщина призналась, что у нее нет на это денег. На следующей неделе я получил анонимное письмо: в конверт была вложена сумма, необходимая для оплаты дополнительных десяти недель занятий. Человек, написавший письмо, назвался «одним из участников группы СДВ для взрослых».

У меня возникла дилемма. Как поступить? Принести деньги в группу? Отдать их? А кому? Что если эта женщина на самом деле просто хотела изящно уйти? Может быть, нельзя грубым давлением заставить ее продолжать? Что если другие, не получившие такую «стипендию», почувствуют себя обманутыми? Что делать с любопытством? Группа может попытаться вычислить анонимного спонсора. А как быть с моим любопытством? Я обратился за советом коллеге с большим опытом групповой терапии. Он тоже немного растерялся, но посоветовал поднять этот вопрос на занятии и посмотреть, как с ним справятся участники.

На следующей встрече мы решили провести еще десять недель вместе, а затем остановиться. Тут я сообщил, что получил анонимное пожертвование, чтобы оплатить участие женщины, которая собиралась отказаться от занятий.