Почему хорошие люди совершают плохие поступки. Понимание темных сторон нашей души

Порой то, что мы считаем достоинством, не является таковым. Даже наши достоинства превращаются в чудищ, если они не уравновешены своими противоположностями. Добродетель становится грехом, когда измеряется не нашим Эго, не нашими комплексами, но мерою души, обнимающей куда больший спектр возможностей, чем тот, что кажется удобным неспокойному сознанию. Одному человеку снилось, что он крадет что-то со своего рабочего места. При свете дня он был безупречно честен, но, исследуя тему «кражи», признал, что вся его жизнь по-своему представляла собой кражу. Перед ним всегда простиралась широкая дорога, становившаяся только глаже благодаря жертвам других. В глубине души он презирал себя. На его взгляд, все достигнутое не было плодом его подлинных дарований. В ответ на вопрос: что дальше? – он сказал, что подумывает, не отказаться ли от своего богатства и не начать ли бродяжничать. Однако эта фантазия – не более чем способ переметнуться от одной противоположности к другой, не испытав вполне напряжения между ними. Со временем, однако, ему стало ясно: упиваясь своим самоуничижением, он продолжал и дальше обкрадывать себя. Он понял, что не такой уж он плохой человек, а скорее, несамореализованный. В последующие годы он научился жить с максимумом самоотдачи, все больше знакомясь со своим природным, спонтанным Я. Когда мы открываем свое богатство, вспоминаем, что природа или божественность привели нас сюда для того, чтобы мы были самими собой и никем иным, тогда уже нет необходимости озираться на другого человека. Мы самодостаточны – вот в чем заключалось открытие этого человека; помимо всей его внешней истории, связанной с богатством и выдающимися достижениями, он как личность был в высшей степени достоин более близкого знакомства. Можно сказать, что ему повезло открыть в себе этого человека и оценить его еще до своей кончины.

Дорога в ад вымощена добрыми намерениями – что могло породить это расхожее клише, как не общее признание, что наши достоинства часто порождают и последствия, не предвиденные нашим эго-сознанием? Можно ли считать добродетельными нас, живущих в так называемом «первом мире», когда где-то используют труд детей, чтобы шить нам кроссовки или свитера, делать всю ту дребедень, что развлекает и отвлекает нас? Комфортно ли нам живется с нашими добродетелями, когда другие в поте лица создают нам этот комфорт? Разве мало семей в нашем обществе, хвалящемся своими «семейными ценностями», страдает из-за непомерно взвинченных цен на жизненно необходимые лекарства, и все ради прибыли акционеров! Не поэтому ли мы приучили себя отворачиваться, отметать подобные неприятные мысли, переключаться на что-то другое? Кому из нас не доводилось отводить взгляд, когда бездомный предлагал помыть окна нашей машины, пока мы ждем на светофоре? Кто и в самом деле не подозревает о том, сколько наших с вами соотечественников живет в ужасающих условиях, страдает от физической и эмоциональной эксплуатации без всякой надежды, среди жизненных удобств, которые мы принимаем как само собой разумеющееся?[138] И кто согласится долго, действительно долго всматриваться в эти проблемы, рискуя потом всю ночь промучиться бессонницей? Вот так мы, добродетельные, наделенные всевозможными достоинствами, учимся переключаться, обезболивать и рационализировать. Добродетель как намерение без действия едва ли можно назвать деланием добра.