Почему любовь уходит? Социология негативных отношений

Кауфман говорит о «зубной пасте как о символе», то есть как об источнике незначительного или существенного раздражения, возникающего из-за различных вариантов обращения с тюбиком зубной пасты (как люди закрывают его, куда кладут, как ставят на полку, как выдавливают из него пасту и т. д.). Иначе говоря, товары являются постоянным источником раздражения как потому, что субъекты связывают свое самоощущение с предметами, так и потому, что потребительские практики являются областью деятельности, в процессе которой два субъекта встречаются, взаимодействуют и завязывают отношения. Поскольку товары стали переходными объектами, вокруг которых люди формируют свои эмоции и отношения⁵¹⁷, они также могут стать источниками повторяющегося ежедневного напряжения в отношениях, ставя под сомнение самоопределение людей, создавая ощущение «накапливающегося» напряжения, одновременно сосредоточенного на мелких аспектах повседневной жизни и в глубоком ядре субъективности. Шестидесятилетняя женщина вспомнила одну из причин, на которую сослался ее муж, уходя от нее после двенадцати лет брака (это был третий брак для обоих): «[Он сказал, что] у нас были разные увлечения, он любил ходить в походы, а я в музеи». Таким образом, если мир предметов традиционно воспринимается как нечто само собой разумеющееся и незаметно поддерживает человеческую деятельность, то потребительская культура и потребительские практики превращают предметы в активные проявления индивидуальности и тем самым выдвигаются на передний план в качестве «актантов» (от фр. Actant — действующий), которые одновременно формируют две субъективности и их взаимоотношения и осуществляют посредничество между ними. «Актант» здесь употребляется в том смысле, какой он имеет в теории повествования, то есть в качестве структурного компонента, позволяющего сюжету двигаться вперед (актант не обязательно является человеком и вполне может быть предметом)⁵¹⁸. Он также имеет смысл, придаваемый этому слову теорией сетевого взаимодействия: как сущность — будь то человек, предмет или идея, — которая оказывает влияние на ход действия⁵¹⁹. В роли актантов, предметы и способы потребления могут превратиться в объекты взаимных обвинений. Давид, пятидесятилетний израильский адвокат, сказал:

Да, я думаю, был такой момент, когда я действительно перестал ее любить. Однако по большому счету это был медленный процесс. Процесс, состоящий из многих моментов, когда я понимал, что наше несогласие возрастает. Помню, у моей жены был абонемент в дорогой спортивный клуб, до которого она так ни разу и не дошла. Я сказал ей: «Откажись от абонемента и покупай билет каждый раз, когда захочешь туда пойти. Так будет дешевле». Но она отказалась и, как водится, рассердилась, сказав, что ей нужен абонемент для того, чтобы всегда иметь выбор, идти или не идти. Она была зациклена на возможности выбора. Теперь, когда мы в разводе, я понимаю, что на самом деле она ушла, так как считала, что перед ней откроются все эти возможности. Но она так никого и не выбрала. Она все еще одна, несмотря на обилие возможностей.

Дэвид и его жена понимали процесс потребления по-разному: она хотела приобрести «право пользования», в то время как он хотел, чтобы она платила только за фактическое пользование. Неиспользованный абонемент стал символом возрастающего раздражения и их развода. Ее потребительская субъективность — желание иметь возможность выбора — становится обстоятельством, послужившим основой его рассказа об исчезновении любви, актантом в его повествовании.

Актантность потребительских объектов настолько преобладает в интимных отношениях, что социальные субъекты проявляют свое потребительскую индивидуальность в режиме постоянного обновления, совершенствования и изменения. Иначе говоря, потребительские объекты и практики составляют основную часть самоосмысления того, как личность воспринимает свое изменение и развитие, процесс, который, следуя определению, данному в главе 4, можно назвать процессом «совершенствования». Самосовершенствование может угрожать и угрожает не только «договору», изначально заключенному с партнером, но и восприятию ценности партнера. Пятидесятипятилетняя Криста, историк из Германии, рассказывает:

Я была замужем тринадцать лет. Это был брак по любви. У нас двое детей. Он был хранителем музея, и я очень интересовалась его работой. Мы много говорили об искусстве, живописи, архитектуре. Затем в какой-то момент он перестал заниматься самообразованием. Я продолжала читать, узнавать новое, интересоваться новыми идеями, а он оставался прежним, он не менялся, и даже сейчас, через десять лет после нашего развода, он не изменился, остался на том же уровне развития.