Почему не гаснут советские «звёзды»

На самом деле псевдонимы в советском кинематографе брали многие деятели, и это вовсе не являлось следствием низкого качества их произведений (например, известный режиссёр Владимир Вайншток писал сценарии под псевдонимом Владимир Владимиров и под этим именем выпустил знаменитый фильм «Мёртвый сезон»). Вот и Ростоцкий скрылся под псевдонимом, поскольку не хотел, чтобы в широких массах его лента воспринималась как откровенный панегирик другу. Хотя в киношных кругах ни для кого не было секретом, кто именно стоял за этим псевдонимом. Кстати, под ним же два года спустя Ростоцкий приложил руку к другому фильму — «Эскадрон гусар летучих», который стал лидером советского кинопроката. Что лишний раз доказывает — упрёк Головского был рождён не желанием объективно разобраться в сути дела, а сугубо идеологическими мотивами.

После развала СССР и победы либеральной идеи в России Тихонов осознанно ушёл в тень. Те две крупные роли, которые он записал на свой счёт в 90-е — в «Утомлённых солнцем» (1994) и «Сочинении ко Дню Победы» (1998), — не были провальными, но они явили нам уже другого Тихонова — вмиг постаревшего и несколько растерянного. Судя по всему, это почувствовал и сам актёр, который в новом тысячелетии навсегда порвал с кинематографом и стал отшельником — перебрался жить за город и перестал появляться на широкой публике. Сказать что-то важное новому поколению он уже не мог, да и не хотел. Тем более что всё важное уже было сказано им в его прежних, советских работах, некоторые из которых регулярно показывались и по российскому ТВ. Особенной чести в этом плане удостоился сериал «Семнадцать мгновений весны». Совсем недавно, пересматривая эту ленту в очередной раз, я сделал для себя любопытный вывод, который можно назвать в определённом смысле символичным. У четырёх главных (и доживших до сегодняшних дней) героев ленты — Штирлиц, Катя, Мюллер и Шелленберг — судьбы в капиталистической России сложились согласно их киношному менталитету: советские разведчики Штирлиц (Вячеслав Тихонов) и Катя (Екатерина Градова) стали отшельниками (уехали за город и порвали с высшим светом), а Шелленберг (Олег Табаков) и Мюллер (Леонид Броневой) вполне вписались в постсоветскую капиталистическую действительность — один возглавил чеховский МХАТ, превратив его в сугубо коммерческий театр, а второй попал в труппу такого же коммерческого «Ленкома», от былой, советской сути которого осталась только вывеска.

Как ни горька потеря Тихонова, следует признать, что он ушёл не случайно. Всё, что мог сделать как деятель искусства, он уже сделал — на его положительных героях было воспитано не одно поколение советских людей. В новой России ситуация несколько иная. Её молодому поколению уже не нужен наш, советский, чёрно-белый Исаев-Штирлиц, рискующий жизнью ради своей социалистической родины. Нынешним молодым людям нужен Исаев-Штирлиц «в цвете», да ещё бьющийся за абстрактную родину (не случайно в новом сериале «Исаев» будущий Штирлиц на вопрос, за кого он, за красных или за белых, отвечает: «Исаев ещё не определился»). Естественно, с такими «штирлицами» герою Тихонова (как и всем его героям в целом) было уже не по пути. Поэтому символично, что ушёл великий актёр в тот самый год, когда новые «штирлицы» начали торить себе дорогу в новом постсоветском искусстве.

Будем благодарны актёру за то, что в новых реалиях он не уподобился многим своим коллегам, которые принялись плевать в своё прошлое. Все эти басилашвили, захаровы, прыгуновы, фатеевы, банионисы, рязановы и иже с ними останутся в памяти народной не столько как замечательные советские мастера культуры, сколько как манкурты, не помнящие своего родства. Как говаривал незабвенный Штирлиц: запоминается последняя фраза. Тихонов всей своей жизнью и карьерой в искусстве явил нам другой пример. Поэтому покойтесь с миром, Вячеслав Васильевич. В памяти благодарных потомков Вы навсегда останетесь человеком, который до конца дней не изменил своим убеждениям.