Почему не гаснут советские «звёзды»

Однако по мере написания сценария и, главное, по мере изменения идеологического климата в стране ситуация менялась. После того как на XXIII съезде КПСС Брежнев упрочил своё положение в партии и был избран её Генеральным секретарём, имя Сталина стало всё чаще упоминаться в печати, причём уже без всякого негативного оттенка. И вот уже в сценарии «Освобождение» Сталин появляется в качестве одного из персонажей, чего не было в советском кинематографе вот уже почти 15 лет. Он присутствует в нескольких эпизодах в Ставке, на Тегеранской конференции. Выглядит при этом как неплохой военный стратег (тот же Хрущёв, например, обвинял Сталина в том, что тот «умеет воевать только по глобусу») и мудрый государственный руководитель. В одном из эпизодов Сталин отправлял зажравшегося полковника из тыла на фронт, что усиливало симпатию к вождю всех народов. Конечно, были в сценарии и эпизоды, должные вызвать и обратные чувства к Сталину, но они его касались как бы не впрямую. Например, в одной из сцен представитель швейцарского Красного Креста говорил заключённым, что Сталин отказался от защиты военнопленных этой организацией.

Несмотря на то что сценарий писался с учётом всех описанных выше нюансов, да ещё людьми, которые до этого никогда инакомыслием не отличались (исключение можно сделать разве что для Бондарева, который в начале 60-х написал антикультовый роман «Тишина», который был экранизирован В. Басовым на «Мосфильме»), однако цензура шерстила его вдоль и поперёк. От авторов требовали сгладить одно, приглушить другое, выпятить третье, что ясно указывало на то, что в элите советского общества продолжается скрытая борьба двух группировок: либералов и державников. Вот почему пробивать сценарий через множество киношных инстанций, где в большем количестве засели либералы, было подобно походу через минное поле. О том накале страстей, который царил во время приёмки сценария в Госкино, ярко свидетельствуют слова одного из авторов фильма — Оскара Курганова. Цитирую:

«Я не знал, что такое количество кругов ада нам нужно будет пройти. Ни с одним сценарием так бесцеремонно не обращались на студии и в Комитете, как с этим сценарием, о котором есть решение ЦК партии поставить его. Есть приказ трёх министров, письмо студии с обязательством всё это сделать, а между тем мы сталкиваемся с таким количеством ненужных затруднений, которые свидетельствуют, что есть подводные силы, которые не дают этот сценарий поставить… Мы в последнее время просто опустили руки, потому что кто-то мешает этому фильму…»

И всё же, несмотря на все препоны, в январе 1967 года сценарий фильма был представлен в Госкино и дело с запуском фильма в производство наконец сдвинулось с мёртвой точки. Весной начался подготовительный период, во время которого Озеров нашёл всех необходимых актёров (в фильме присутствовал 51 персонаж), среди которых большинство принадлежало к той категории исполнителей, которых в народе принято называть истинно русскими актёрами. Среди них были: Иван Переверзев, Всеволод Санаев, Василий Шукшин, Михаил Ножкин, Николай Олялин, Юрий Каморный, Сергей Никоненко, Владимир Самойлов, Виктор Авдюшко, Юрий Назаров, Николай Ерёменко-старший и др.

Однако ведущую скрипку в этом актёрском коллективе, без сомнения, должен был играть исполнитель роли Жукова. Им стал замечательный актёр из той же плеяды настоящих русских актёров Михаил Ульянов, год назад удостоенный Ленинской премии за роль в фильме «Председатель», который снял ещё один режиссёр из числа державников — Алексей Салтыков. Стоит отметить, что премия эта актёру досталась с огромным трудом: во время голосования противникам актёра не хватило всего лишь одного голоса, чтобы забаллотировать его кандидатуру.

Между тем исполнителя на роль Жукова нашёл… сам Жуков. Когда Озеров спросил маршала, кого из советских артистов он рекомендовал бы на роль самого себя, Жуков практически без раздумий ответил: «Михаила Ульянова». Как оказалось, маршал был давним поклонником вахтанговского театра, пересмотрел в нём все постановки, а из актёров больше всего любил именно Ульянова.

Однако, когда в августе 1967 года съёмки эпопеи начались, ни у создателей, ни у защитников фильма ещё не было полной уверенности, что работа не может прерваться в любой момент. Ведь противники картины продолжали ставить палки в колёса его авторам. Например, всё та же группа высокопоставленных военных постоянно трепала нервы Озерову, требуя урезать число эпизодов с участием Жукова, а эпизоды со Сталиным вообще не снимать. Но режиссёру хватало смелости не слушать этих рекомендаций. Более того, он самолично вписал в сценарий дополнительные эпизоды с участием Сталина и снимал их… по ночам, когда никого из руководства на студии не было.