Почему «поставили» именно Путина

После обескуражившего всех дефолта это казалось естественным: Примаков был как бы призван на роль спасителя отечества. Все это еще укладывалось в рамки договоренностей с Ельциным, достигнутых при назначении Примакова. Однако затем новый премьер стал укреплять связи с силовыми министрами, систематически с ними встречаться. Тесный контакт с силовиками — уж это дело святое для каждого, кто планирует остаться у власти всерьез и надолго. Еще не известно, как повернется колесо фортуны. Формально силовики напрямую подчинялись президенту, но кто же станет возражать и против их добрых отношений с главой правительства? Сами силовые министры охотно откликались на предложение дружбы со стороны Примакова: то, что в недалеком будущем он сменит хронически нездорового, явно слабеющего Ельцина, представлялось более чем вероятным.

Нельзя сказать, чтобы Ельцину все это нравилось. С давних пор он привык руководителей Вооруженных Сил, МВД, ФСБ держать у себя под рукой. В какой-то момент он прямо заявил об этом, чтобы поняли все, кто не понимает:

Все силовые министерства подчиняются президенту, в том числе юстиции и налоговой полиции.

Но это мало что изменило. Слова они и остаются словами…

В ту пору, в декабре 1998-го популярность Примакова была достаточно высока. За неделю до Нового года, 24 декабря, Фонд «Общественное мнение» опубликовал список политиков, которых россияне выдвигают на получение почетного звания «Человек года». Этот список снова возглавил Примаков. За него проголосовали 19 процентов опрошенных. Далее следовали: Лужков (10 процентов), Явлинский (6), Зюганов (4), Кириенко (3), Лебедь (2), Старвойтова (2), Жириновский (2). Передовую десятку замыкали Ельцин и Черномырдин: у каждого по одному-единственному проценту.

* * *

В двадцатых числах января 1999 года Примаков направил спикеру Думы Селезневу письмо, в котором предложил выступить с совместным заявлением, как обеспечить в стране политическую стабильность. Согласно этому предложению, заявление должны подписать президент, председатели Госдумы и Совета Федерации, председатель правительства. На период действия соответствующего соглашения, если оно будет достигнуто, подписанты должны взять на себя такие обязательства: президент должен воздерживаться от роспуска Думы и правительства, правительство — не ставить перед Думой вопрос о доверии себе, Дума — отказаться от попыток импичмента и других шагов, которые могли бы привести к ее роспуску.

К письму Примакова прилагался проект закона о политических и иных гарантиях лицам, занимавшим пост президента России.

На первый взгляд, казалось бы, письмо как письмо, ничего особенного, однако вокруг него разгорелся настоящий скандал. Многие журналисты усмотрели в нем прежде всего попытку ограничить права президента, а то и вовсе каким-то образом отрешить его от власти (для того, мол, и предлагается законопроект о гарантиях).

Пресса с необычайным упоением расписывала, домысливала и комментировала происходящее. Так, в статье, опубликованной в газете «Сегодня», утверждалось, что в Кремле с утра до ночи идут бесконечные совещания, обсуждается вопрос, что делать с «мирными инициативами» Примакова. Президент (он находится в ЦКБ) пребывает в ярости. У него состоялся «тяжелый» разговор с премьером.

Такой разговор в самом деле был. Свои действия Примаков оправдывал тем, что за основу своих предложений он взял проект соглашения, который в свое время, осенью 1998-го, уже был одобрен Ельциным, когда он продвигал на пост премьера Черномырдина: это была как бы кость, которую тогда бросили оппозиции, чтобы она проголосовала за Виктора Степановича (как мы помним, оппозиция эту кость не приняла). На это президент отвечал раздраженно, что сейчас совершенно другая обстановка, с какой стати он должен идти на такие серьезные уступки своим противникам?

В общем, Ельцин хотя и не уволил Примакова немедленно — это было бы странным: формально никакой серьезной причины для отставки не существовало — но, по-видимому, именно в этот момент внутренне, для самого себя принял решение, что премьера надо убирать.

Наружу ничего такого, разумеется, не выплыло. Пресс-секретарь Ельцина Дмитрий Якушкин на пресс-конференции сообщил журналистам, что премьер, которому президент поручил «сделать общество стабильным», подготовил «сугубо рабочий документ» и послал его первым делом вовсе не в Думу, а именно президенту. В Думу же и в Совет Федерации были направлены копии письма. Однако Селезнев, мол, по своей инициативе предал письмо огласке.

Якушкин подтвердил, что между президентом и премьером в ЦКБ действительно состоялась «длительная беседа». Пресс-секретарь дал понять, что его шеф никогда не пойдет на усечение своих конституционных прав, в частности, права формировать и отправлять в отставку правительство. Вместе с тем, Якушкин ни словом не обмолвился, что Ельцин испытывает какое-то недовольство действиями премьера. В общем, в отношениях между Кремлем и Белым домом по-прежнему тишь да благодать.

* * *