Почему «поставили» именно Путина

«Это неприятное решение, неправильное решение и необъективное по отношению к Примакову и его правительству, по отношению к результатам работы правительства… сказал московский мэр непосредственно в день отставки. С точки зрения дела и авторитета Евгения Примакова никаких оснований для его удаления из правительства не было».

Казалось бы, Лужков, напротив, должен был испытывать «глубокое удовлетворение», что «задвинули» его главного потенциального соперника на будущих президентских выборах, однако он, по-видимому, прекрасно понимал, что увольнение Примакова, народного любимца, только поднимет его, Примакова, рейтинг, и тут важно не торопиться, не промахнуться, попасть в струю, продемонстрировать совпадение с мнением народных масс, а уж как дело пойдет дальше — там видно будет…

К концу лета 1999-го стала более отчетливо обозначаться позиция Лужкова относительно его президентских вожделений. И сам он, и его соратники не только принялись утверждать, что московский мэр не собирается баллотироваться в президенты (это они твердили и раньше), но, что он «поддерживает кандидатуру Примакова».

Трудно сказать, насколько искренней была эта поддержка. Вообще-то рейтинг экс-премьера в ту пору действительно был выше мэрского рейтинга, так что тут могла сказываться просто трезвая оценка соотношения сил. Но, возможно, ситуация здесь складывалась, как на велотреке: до какого-то момента гонщик, идущий вторым, предпочитает «не высовываться», а ловит мгновение, чтобы неостановимо «выстрелить» из-за спины лидера.

К тому же и с самим Примаковым дело оставалось неясным: то ли он будет баллотироваться в президенты, то ли нет. Евгений Максимович не торопился раскрывать свои намерения. Такая неопределенность была удобна для Лужкова. Он стал заявлять, что «ни при каких условиях не будет выдвигаться» на пост главы государства, если свою кандидатуру выставит Евгений Примаков: наконец-то, мол, «появился человек, которому можно доверить воз в стране». А вот если на президентское кресло станут претендовать люди, «которым нельзя доверять власть», то он, московский мэр, «вступит в борьбу и будет стараться ее выиграть».

По-видимому, у Лужкова, как у многих других, вовсе не было уверенности, что у Евгения Максимовича возникнет желание баллотироваться в президенты. Правда, мы помним, в пору его премьерства оно в какой-то момент у Примакова вроде бы возникло, но теперь у него был совсем другой статус, несравненно более низкий. Сможет ли он, стартовав с этой пониженной точки, удачно выступить на выборах? Будучи человеком острожным, Примаков не мог не испытывать тут колебаний. Понятно, что если бы он так и не сумел их преодолеть, не решился бы вступить в борьбу за пост президента, руки у Лужкова оказались бы развязаны.

Телекиллер Доренко

В конце августа 1999 года в ряде западных СМИ («Файнэншл Таймс», «Коррьере Делла Сера») появились скандальные публикации о финансовых делах Кремля. В частности, Ельцина и двух его дочерей обвиняли в том, что они через Пал Палыча Бородина по трем кредитным карточкам получили взятку в миллион долларов от албанско-швейцарского предпринимателя Беджета Паколли, владельца строительной фирмы «Мабетекс», занимавшейся реставрацией Кремля. Взятки будто бы были получены во время официального визита российского президента в Венгрию.

Эту тему охотно подхватили российские политические оппоненты Ельцина, так, Лужков заявил:

«Я думаю, что те персоналии, которых касается эта информация, должны дать ответ обществу, причем персонально, лично. Это касается семьи президента, это касается президента, это касается околопрезидентского окружения.

Я думаю, что они персонально должны обществу сказать: «Да, это есть», или «Это клевета». Но этого мало. Сказав, что это клевета, я считаю, они должны подать в суд на клеветников. Если они это сделают, то мы, дожидаясь решения суда, не должны их обвинять в коррупции. И толь ко после решения судебных инстанций свой общественный, человеческий вердикт вынести этим личностям.

Пока нет объявления о том, что будут предъявлены судебные иски о клевете, я верю прессе, я верю средствам массовой информации.

Но и этого мало. Государство должно проявить официальный интерес силами нашей Генеральной прокуратуры, по меньшей мере, оно должно проявить официальный интерес и провести соответствующее расследование. Инициативой, побуждающей провести это расследование, должно быть соответствующее решение или комитета Госдумы, или Госдумы в целом.

Если мы этого не сделаем, то все, что пишется в этих газетах, я буду считать правдой».

* * *

Лучше бы Лужков этого не говорил. Для него же лучше. После этого мэрского заявления Борис Березовский, фактический хозяин ОРТ, что называется, спустил на столичного градоначальника всех собак. Уже 5 сентября ведущий первого канала Сергей Доренко нанес мэру российской столицы ощутимый контрудар, продемонстрировав телезрителям, что не такой уж он, Лужков, девственно-невинный.