Почему Сталин защищал Лысенко

Е. Лысенко был выдающимся ученым. Лысенко был ближе к современным представлениям молекулярной биологии, чем формальные генетики Ж. Лысенко внес огромный практический вклад в сельское хозяйство СССР, что Лысенко — выдающийся ученый. Думаю, что он принес СССР много больше пользы, чем все генетики СССР вместе взятые.

Да! Да! Практическая значимость работ Лысенко и его последователей была гораздо выше, чем формальных генетиков, которые в основном исследовали плодовых мушек. Это особенно важно понять в связи с ситуацией в нищем военном и послевоенном СССР. Когда советские люди отказывали себе в самом необходимом для того, чтобы финансировать науку. Для СССР гораздо важнее было быстро сделать атомную бомбу, чем потратить массу денег на исследования, которые потом будут опубликованы в Науке или Природе к вящему удовольствию гордости Дубинина, Раппопорта, Жебрака или Немчинова. Так давайте же будем справедливыми к нашим предкам и не будем оклеивать грязными промокашками лики выдающихся советских ученых. Я думаю, что надо реабилитировать не только Лысенко, но и его соратника академика Презента.

Сравнение современных представлений в молекулярной генетике со взглядами формальных генетиков показало, что мичуринцы оказались ближе к истине. Я обнаружил лишь одну ошибку у Лысенко — веру в наблюдения своих соратников, которые будто бы доказывали порождение видов.

Отмечу, что очень важно было сопоставить взгляды тогдашних формальных генетиков и мичуринских генетиков. Причем необходимо было сопоставлять уровень знаний тогдашних генетиков и Лысенко. Нынешний-то уровень знаний как раз показывает, что Лысенко был прав. Да! Да! Сопоставление тогдашних взглядов с достижениями сегодняшней молекулярной биологии показывает, что Лысенко был прав. Ранее я писал — ни те, ни другие не оказались полностью правыми, и те и другие оказались в чем-то не правы, что обе стороны занимали односторонние позиции (263). Однако сейчас, после моего анализа, стало ясным, что современные гипотезы в области молекулярной биологии больше соответствуют идеям Лысенко, а не формальных генетиков. По сути, формальной генетики больше нет. Осталась молекулярная биология. Главный же вывод моего анализа состоит в том, что Лысенко был прав в своём споре с морганистами.

Из приведенного выше материала также совершенно очевидно, что формальная генетика оказалась несостоятельной. Формальная генетика была подменена молекулярной биологией в ходе революционных открытий в 50–60 годах Менделевская парадигма формальной генетики была подменена молекулярной биологией. Она стала ничем иным, как гипотезой о теплороде в биологии, гипотезой, отвергнутой наукой. Но если в случае теплорода это было сделано открыто и гласно, то в случае с формальной генетикой процесс выбрасывания данной гипотезы на свалку истории оказался замаскированным тем, что в 1953 г. возникла совершенно новая наука — молекулярная биология. Она и прикрыла несостоятельность классической генетики. Поэтому я беру на себя смелость утверждать, что сейчас классическая (формальная) генетика (не путать с молекулярной биологией) является лженаукой и ее научная ценность не больше, чем ценность идеи теплорода.

Однако очень интересно, почему так долго продержалась эта мистификация XX-го века? Почему ученые так долго не решались сказать своему королю, что он голый. Мне думается, здесь существенную роль сыграла борьба мичуринцев с формальной генетикой. Поэтому теперь, спустя годы, можно смело заявить, что Лысенко формально оказался прав. Прав в том, что приобретенные изменения могут наследоваться, хотя и через механизм мутагенеза, а также через сложнейший процесс взаимодействия тысяч факторов в процессе реализации мельчайших отличий между генами, которые практически во всех организмах одни и те же. Я не хочу сказать, что исследования генетиков были бесполезными. Любая даже неверная гипотеза полезна для науки. Она ставит научные рамки обсуждения, позволяет предлагать проверочные эксперименты.

Думаю, что в данной книге на каждой странице незримо присутствует академик Лысенко. Изучая наследие Лысенко, я несколько раз менял свое мнение об этом выдающемся ученом. Сначала я думал, что Лысенко шарлатан, затем мне стало стыдно, когда я обвинял Лысенко в разгроме формальной генетики. Разгром не был связан с деятельностью Лысенко. Он был инициирован административной атакой формальных генетиков. Обвинять же Лысенко в том, что он (хотя административные гонения на формальных генетиков не были инициированы самим Лысенко) де превысил рамки — это все равно, что обвинять Сталина в том, что при разгроме Гитлера он перешел границу СССР, или Александра 1 в том, что он вошел в Париж. Или нынешнюю Россию в разгроме Грузии. Затем мне стало стыдно, когда я сказал, что обе стороны были одинаково неправы. Мне теперь стыдно за то, что я сказал, что Лысенко был не ученый, а естествоиспытатель.