Почему Всегда Я? (СИ)

— …И еще кое-что Филипс. — лейтенант приблизился к нему вплотную и заговорил шепотом, — …Покормите этого невольника, да и вообще провертите его там… Но только осторожно. Он очень опасен…

Капрал Филипс испуганно поглядел на старшего по званию — и медленно, понимающе кивнул.

Отправляться исполнять приказ лейтенанта Рассела — Филипс не торопился.

Ближе к вечеру, он все таки решил проверить раба в карцере. Еще не доходя до стального ящика — Филипс услышал громкое прерывистое дыхание, что доносилось изнутри металлического сооружения. Этот шум — был слышен на несколько метров вокруг и был подобен дыханию раненного зверя — загнанного преследователями. С опаской подойдя ближе — Филипс услышан тихий быстрый шепот одержимого человека — то и дело повторяющего несвязные слова — которые сменялись шумными раскатистыми выдохами.

Черт! Он был готов поклясться — что от металла исходил едва видимый пар! Единственная мысль которая накрепко засела в голове и отказывалась ее покидать — просто кричала во всеуслышание: «Там не человек!!!»

О, нет! Дикий зверь, мутант — кто угодно! Но только не человек!

Со страхом перед неизведанным — капрал осторожно попытался заглянуть во внутрь карцера…

Шепот смолк. И моментально, за наступившим затишьем — стальной ящик сотрясло так сильно, что привиделось словно карцер вот-вот просто разорвет изнутри. Солдат отпрянул назад — перепуганный пуще прежнего. Зверь, внутри карцера — рвался на свободу. И он был — чертовски зол…

Лейтенанту Расселу — капрал Филипс доложил, что провинившийся раб сошел с ума…

Тогда Рассел, невзирая на приказ своего капитана о том, что «это ничтожество, должно сидеть в ящике, не меньше трех суток» — сам отправился к одинокому металлическому коробу, чтобы вытащить оттуда «безумное животное».

После отбоя, придя к карцеру — лейтенант не услышал ничего, хоть отдаленно напоминающее те звуки, что описывал Филипс. Отперев замок и распахнув стальную дверь — он обнаружил раба в жутком состоянии. Тот стоял на полусогнутых ногах, скрючившись всем телом и обхватив себя руками, в надежде сохранить хоть немного тепла. Мертвенно бледное лицо, с потемневшими кругами вокруг глаз. Невольника била крупная дрожь. Он непрерывно переступал с ноги на ногу по обледенелому стальному днищу и сотрясался всем своим существом. Костяшки на руках сбиты в кровь настолько сильно — что создавалось впечатление, будто на них совсем не осталось кожи…

— Выходи…

Лейтенант отступил в сторону — позволяя Аврелию выбраться из объятий стали. Марк с огромнейшим трудом попытался вылезти из ящика — но ноги совершенно не слушались — то и дело разъезжаясь по льду на полу карцера. Схватившись дрожащими руками за края

дверного проема — с неимоверным усилием, трясясь всем телом — смог выбраться наружу. Он упал навзничь, на подкосившихся ногах — едва ступил на землю. Стал подниматься на руках — которые ходили ходуном от холода и перенапряжения. Рассел подхватил узника под руки и поднял на ноги. Все так же придерживая ослабевшего и измученного раба — дотащил того до большого брезентового шатра, с длинными столами и скамейками внутри — и усадил за стол. Совершенно ничего не понимающий Аврелий не сопротивлялся. Да и сил практически не было. Холод заменил собой все чувства и помыслы.

Перед ним бросили сверток одежды и приказали все с себя снять. Медленно, с трудом, не слушающимися руками — Марк постепенно облачился в сухие вещи. Его вновь усадили за стол и сковали руки кандалами — похожими на те, что одевали на рабов перед работой — но только короче. Напротив него кто-то сел. Аврелий, помутившимися глазами с трудом узнал перед собой человека, что остановил казнь. Этот солдат положил перед ним пакет сухпайка. Аврелий невидящим взором постарался оглядеться по сторонам. В шатре никого больше не было — но снаружи, смог разглядеть солдат — медленно расхаживающих у самого входа:

— Поешь… Ты кошмарно выглядишь…

— Ссспасибо… Не голлоденнн… Наккормиллии ужжее…

Голос Марк дрожал и звучал замучено, но лейтенант не услышал в нем сломленности. Ни грамма… А вот злости — хоть отбавляй…

От этого наблюдения — Рассел довольно улыбнулся. Он был прав:

— Ты жить хочешь? — он взял пакет ИРП и открыл, придвигая к рабу, — Нужно поесть. Станет лучше…

— Ссче-чего зззаботта таккая? Не поллучается прив-вычными методами — решшшили поиграть в-в-в благородство? — Марк постепенно восстанавливал контроль над телом. Трясущейся рукой все же взял упаковку галет и кое-как вскрыл, — …Ил-ли власть ппоменялась? — отломил кусочек и стал медленно пережевывать.

— Да нет. Власть все та же… А ходовой товар все таки нужно беречь.

— То-тто у вас р-рабы дохнут десятками… в день… Хорошо бережете…

— Полковник не высокого мнения о тех узниках, что слабы или проявляют непослушание… А Грей… Ну скажем: она иногда, слегка увлекается.

— Грей — это та командирша?

— Да. Капитан Грей.

— Полковник… Это главный?

Рассел кивнул:

— Я ддумал — генерал — не меньше…