Почему вымерли мамонты

Жизнь этих медведей была тесно связана с пещерами. Там они отдыхали после жировки, сюда же забирались на зимнюю спячку, выводили молодых, играли, здесь же они и умирали. В некоторых длинных и разветвленных пещерах Европы имеются своеобразные «катушки», или, вернее, каталки — крутые спуски известняковых плит, иногда в несколько десятков метров протяженностью. Их поверхность гладкая, с заезженной до блеска грязью, в которой застряла медвежья шерсть. По таким каталкам в кромешной тьме медведи десятки и сотни раз съезжали, сидя и лежа, фыркая и ревя временами от удовольствия. Вновь наверх они взбирались по боковым коридорам или по шероховатому углу расщелины. Что поделаешь!.. Эскалаторов, электроламп в пещерах еще не было. Не было и других возможностей развлечься.

Жизнь в пещерах между тем таила и много опасностей. В попытках проникнуть в дальние ходы медведи сваливались в коварные колодцы, провалы, из которых уже не имели сил выбраться. Бешеные усилия вылезть по вертикальным и нависающим стенкам, яростный рев дерущихся друг с другом оголодавших жертв сменялись тупым отчаянием и тихой смертью в кромешной темноте. Из провала — колодца пещеры в ущелье р. Псху (Западный Кавказ) извлекли уже более 50 черепов погибших медведей.

При таком тяготении к пещерам эти звери, вероятно, не выработали удовлетворительных защитных адаптаций: эхолокации, длинных усов — вибрисс — на морде и над глазами, ночного зрения.

В сырых пещерах, на сквозняках и на холодном известняке звери простужались, болели ревматизмом. Из пещер Европы и Западного Кавказа известно немало их костей, изуродованных разращениями мозолей, периоститами, остеомиелитами.

В особенно тяжелом положении оказались пещерные медведи в конце последней ледниковой эпохи, когда сухой холод сменился влажным потеплением. При быстрых таяниях снегов и ранних паводках холодная вода прорывалась в устья некоторых пещер и хлестала внутрь. Проснувшиеся подмокшие самцы и медведицы с малышами, которым весной становилось три четыре месяца, метались по темным камерам смерти в поисках выхода и тонули в холодных водоворотах. В таких коварных вечных усыпальницах год за годом накапливались скелеты многих поколений медведей.

Во многих медвежьих пещерах можно обнаружить на стенах следы их когтей в виде вертикальных и косых царапин из 4–5 параллельных полос, общей шириной в 14–15 см, находящихся на высоте 1.7–2 м над дном пещер.

Пещеры-ловушки известны у нас на Урале в угольном бассейне Кизел и по притокам р. Печоры. Десятки разрозненных скелетов и черепов пещерных медведей были обнаружены нами во внутренних ходах Медвежьей пещеры в верховьях Печоры. Вода прорывалась во внутренние полости через карстовые провалы-воронки на склоне плато правого берега реки.

«Пещер, в которых жили медведи, — писал Г. Обермайер (1913, с. 101), — чрезвычайно много в Англии и Франции, а также в Гарце, в Швабской Юре и во Франконской Швейцарии, в Моравии и в Польше. Тишоферская пещера в Куфштейне, в Тироле, содержала одна остатки более чем 200 взрослых и 180 молодых пещерных медведей… Обильный материал скелетов медведей обнаруживает немало уклонений от нормального строения, атавистических образований и болезненных изменений костей; так, наблюдаются асимметрия черепа, заросшие переломы костей, огромные подагрические наросты и другие изменения костей».

Каждый археолог, копавший палеолитические пещеры Европы и видевший десятки тысяч костей пещерных медведей, разбитых руками первобытных людей, с полным правом может сказать, что не будь пещерного медведя, не было бы и европейского человечества. Действительно, последнее в буквальном смысле выкормилось и воспиталось на мясе, жире и шкурах этого смирного гиганта. Уже у неандертальцев — длинноруких и волосатых, напоминающих горилл, — около 100—80 тысяч лот тому назад существовал культ пещерного медведя. В ряде европейских пещер и у нас на Кавказе, например в пещерах Кударо III и Цуцхваты, что на притоках Риона, обнаружены особые ниши, заполненные черепами пещерных медведей. Свирепые охотники каменного века постоянно разыскивали теплые обжитые медведями пещеры и, убивая хозяев, селились в них сами. Сочное мясо, витаминозный жир медведей были нужны охотникам в зимнее время, когда под рукой не было иной — растительной пищи. Тяжелые мохнатые шкуры убитых медведей расстилались на каменных и пыльных днищах пещер, они служили постелями, на них при свете костров играли голые младенцы, грели простуженные и изуродованные в охотничьих походах ревматичные ноги и спины старики и старухи. Мнение Бьёрна Куртена (Kurten, 1976), считавшего, что люди палеолита охотились на бурых медведей, а не пещерных, основано лишь на книжном и музейном материале.

Способы охоты на пещерных медведей, вероятно, были активными и пассивными. Применялись давящие бревенчатые самоловы типа сибирской кулемы и ловчие ямы, но чаще бывал активный бой на тропах и на пастбищах. Открытое нападение групп охотников осуществлялось с палицами, дротиками и копьями.