Почерк зависти, или Я вас ненавижу

— Да. Я бросился помогать Сашке — никогда себе этого не прощу! Но кто мог тогда подумать, что Катя убежит... насовсем?

— Вы сейчас не встречаетесь с Сашей?

— Да с ней же невозможно разговаривать!

— Почему?

— Она ненавидит всех, абсолютно всех. Мне как-то говорили, что ее видели с разными мужчинами. Наверное, она занимается проституцией. К тому же у нее проблемы с работой. Из-за внешности ее никто не берет. А жить-то на что-то надо. Но вот совсем недавно мне сказали, что она воде бы устроилась в один магазин. Я сначала не поверил, уж больно магазин-то престижный, дорогой. И я, знаете, пошел туда. Когда я ее увидел, то не поверил своим глазам: она была так напудрена, что ли, словом, шрамов почти не было заметно... Фигурка-то у нее ничего...

— Как называется этот магазин?

— Да вы, наверное, знаете — «Селена».

— Конечно, знаю. Вы сказали, ее видели с разными мужчинами. А почему вы решили, что она занимается именно проституцией?

— Один мой друг по пьяни переспал с ней... За деньги. И сказал, что если бы у него были деньги, то он бы встречался с ней по два раза на день. Вы понимаете, что я имею в виду? Она — профессионалка. Знает СВОЕ дело.

— Как же ей удается находить клиентов с такой внешностью?

— Да вот так, друг по дружке передают, рекомендуют, одним словом.

— А вы не предполагаете, что могло случиться с Катей? Вы извините, Бога ради, что я постоянно возвращаюсь к ней, но уж больно все это выглядит странно.

— Я думаю, с ней произошло что-нибудь нехорошее — может, утонула или что еще...

— А вы не могли бы вспомнить какую-нибудь особенность ее внешности? Родинку, например?

— Только шрам на бедре. За год до нашего знакомства она упала и сломала ногу. Ей вставили какую-то металлическую пластину. И она даже не хромала. А что касается родинок, то их у нее было так много, что я могу вам целый час о них рассказывать... Понимаете, она была очень красивой. Но характер — огонь!..

— Скажите, Валерий, а не бывало, что вы ВИДЕЛИ ее? Скажем, где-то на улице, знаете, как это иногда бывает. Подумали — она, а на самом деле обознались?

— Сколько угодно... Но это была не она. Хотя несколько девушек были удивительно на нее похожи. Я даже (усмехнулся) натравил на одну из них милицию. Но оказалось, что это совсем другой человек. И тогда я понял — просто начинаю сходить с ума!

— А когда последний раз вы видели похожую на Катю девушку?

— Да с месяц тому назад. Зашли с парнями в кафе, знаете, кафе-гриль, что на углу Ленинской и Первомайской? А там вроде сидит ОНА... Я даже испугался. Красивая, яркая... А с ней здоровенные парни. Они пили водку, а она смотрела на них и улыбалась, как шлюха. Нет, это была, конечно, не она!

— А как выглядели эти парни?

— Да не помню я... Только на нее и смотрел. А они здоровые такие, симпатичные ребята, пили, ели...

— Понятно. А вы не пробовали расспросить Сашу о Кате? Может, она что-то знает?

— Ничего она не знает. А если бы знала, то убила бы, мне кажется. Говорю же, злая она девка, очень злая. Она и без шрамов-то была не очень-то добрая — завидовала Кате страшно. Пыталась нас рассорить... То какую-нибудь ерунду мне в карман подсунет...

— Какую ерунду?

— Записку какую-нибудь, и все устроит специально, чтобы Катька нашла... Например, знает, что она рубашку мою собирается стирать, понятное дело — карманы начнет выворачивать. Вот она туда записку-то и сует...

— А что за записка была?

— Да чтоб ревновала Катька... Но мы-то Сашкины загибоны выучили наизусть и не обращали внимания. Хотя вообще-то это было, конечно, неприятно...

— Валера, ты себе представить не можешь, какие важные вещи ты только что мне рассказал... А ты не знаешь ее почерк?

— Нет... Хотя у меня сохранились ее письма Кате. Когда мы с ней были на море, Сашка писала нам. У меня вообще много чего Катиного осталось. Кстати, могу показать вам ее фотографии — с моря...

И Наталия увидела Катю. Да, она совершенно не походила на свою сестру: привлекательная, очень женственная шатенка с превосходной фигурой и открытым взглядом.

— Красивая...

Она услышала какой-то странный звук, повернулась и увидела, что Валерий плачет. Ей стало неловко:

— Извините, я сейчас уйду... Вы говорили о письмах?

— Да, сейчас покажу... — Он достал из ящика письменного стола книгу и вынул лежавшее между страницами письмо.

Не надо было быть экспертом, чтобы понять, — почерк абсолютно совпадал с тем, каким была написана записка, найденная в бархатном жакете Оли Савельевой.

— Вы позволите мне взять письмо на несколько дней? Это очень важно!

— Только верните. Вы, кстати, так и не сказали, зачем вообще ко мне пришли. Неужели это как-то связано с Катей?

— Вообще-то нет. Просто ваша свояченица, по-моему, совсем озверела. И ее надо остановить, пока она не натворила что-нибудь еще...

— А в чем дело?