Почка для Президента

Но перед тем как погрузить Татарина в машину, Карташов подошел к продавщице книг и попросил ее, в случае приезда "шестерок", подыграть - мол, был рейд и калеку забрали в милицию...

От метро "Алексеевская", по проспекту Мира, они направились в сторону ВДНХ. Бывший десантник, а теперь инвалид первой группы Иван Горелов, сидел возле второго турникета. В отличие от Татарина, этот парень был без единой конечности. Он сидел в бушлате, в голубом берете, на изгибе которого красовалась эмблема ВДВ. Горелов напоминал нахохлившуюся птицу. На плечах бушлата, где раньше были погоны, теперь лежала снежная крошка.

Они подошли к нему и положили в коробку две купюры по двести рублей. Народу вокруг было немного и вряд ли кто обратил внимание на подошедших к инвалиду двух молодых мужчин. Одинец спросил:

- Не холодно, Ваня, тут сидеть?

- А ты сам посиди, тогда узнаешь, - Горелов завелся с пол-оборота.

- А как насчет того, чтобы погреться? - Одинец указал на рукой на "шевроле". - Там уже ждет тебя твой коллега, может, поговорим?

- Гуторь тут, зачем лезть в машину?

- Для большего понимания...Мцыри, бережно берем ветерана и несем в тачку.

- А если я не хочу? - запротестовал калека. - Если мне тут хорошо...Перестаньте, я буду сейчас орать...

- Несем! - повторил Одинец и хватко взялся за отсыревший бушлат.

В машине было светло и тепло. Когда Горелов оказался в "шевроле", и увидел Татаринова, он перестал ершиться и беззлобно молвил:

- А мне, в принципе, все равно, где болтаться - в прорубе или на веревке... Мы, обрубок, кажется, с тобой знакомы? - обратился он к Татарину.

- Однажды рядом сидели, когда в ангаре определяли калек на работу.

- ОМОН?

- Он самый!

Второго однорукого парня они забрали возле метро "Чкаловское". Его звали Денисом Бурлаченко - бывший "чеченец", раненый в первый же день вторжения в Чечню.

Игоря Каркашина, который попрошайничал у "трех вокзалов", нести не пришлось. Одинец доходчиво объяснил ему суть дела и он сам, с помощью костылей, направился на стоянку.

- Учтите, - предупредил он, не выпуская изо рта сигарету, - если кому-то ваши дела не понравятся, объясняться будете сами.

Но когда Каркашин оказался в компании таких же, как сам, тон разговора у него повеселел.

- Привет, крабы! - сказал он и бросил вперед себя костыли. Татаринов с Бурлаченко протянули свои руки, а сзади его подсадили Одинец с Карташовым.

Импровизированное совещание они провели в южных пределах парка "Сокольники", у Егерского пруда.

Карташов остался за рулем, Одинец из кабины перебрался в салон. По предварительной договоренности с Татарином, объяснить ситуацию своим товарищам по несчастью должен был он. Но как это бывает с людьми, долго не общавшимися на нормальном человеческом языке, Татаринов начал речь с крутого мата. Однако его никто не перебивал.

Одинец устроился у перегородки, отделявшей кабину от салона, курил и одним глазом поглядывал через лобовое стекло.

- Тут разговор короткий, - продолжал между тем Татарин, - или мы будем продолжать мантулить на эту плесень, или скажем, наконец, свое спецназовское слово. Лично мне все это окуенно надоело. Я каждый день молю Бога и родную мать, чтобы они меня родили заново...

Горелов сидел, потупив взор, слизывая с губ падающие с берета капли тающих снежинок.

- Так, что ты, ОМОН, предлагаешь? - спросил он. - И кто эти люди? кивок в сторону Одинца.

- Это наши братаны. Они так же, как мы, ненавидят беспредел и собираются безвозмездно нам помочь. Так, лейтенант?

- Беспредел я люто ненавижу, - живо откликнулся Карташов.

- А что такие, как мы, крабы могут сделать? - спросил Бурлаченко.

- Мы свободно своих притеснителей можем взять за письку и тряхнуть до смерти, - пояснил свою светлую мысль Татарин. - Кто из вас знает молитву "Отче наш"? Не знаете, безбожники! А кто знает, сколько стоит то, что мы с вами каждый день испытываем на собственной шкуре?

Одинец решил внести ясность.

- От вас, братцы, требуется единственное - очень хорошо уяснить для себя ситуацию. Чтобы потом не каяться, что поторопились, и что-то не то сделали. Поэтому я спрашиваю: считаете ли вы, что из вас сделали форменных рабов?

- Хуже! - откликнулся Горелов. - Мы рабы не господ, а черных подонков. Головорезов, которые держат нас в страхе и подачками в виде сигарет и хреновой водяры. Лично я уже окончательно отравился сивухой, мотор ни черта не тянет...

- Какое количество людей вы можете привлечь? - поинтересовался Карташов.

- Как минимум полвзвода...Рыл 12-15, - за всех ответил Горелов.

- Ты, Серый, моих людей знаешь, - сказал Татаринов. - Они пойдут на все, вплоть до уничтожения Алиевского выводка...Однозначно, всего, без исключений...

- Мы тоже пойдем, - поддакнул Бурлаченко.

- Но голыми руками их не возьмешь. Одной охраны там человек двадцать...И нужен транспорт, на такое дело на трамвае не поедешь... И для понта хотя бы пару каких-то пугачей... - лицо Татарина озарилось торжеством.