Почтенное общество

— Немного. По крайней мере все, что начальство соизволило нам сообщить. В дальнейшем, думаю, вам следовало бы обратиться к коллегам из Бово. Я приготовил запрос.

Парис протягивает бумагу Фишару.

— Что еще?

— Около двадцати двух часов были замечены двое, похоже мужчины, которые торопливо покидали здание, где жила жертва. Они вскочили в машину темного цвета, типа седана-компакт, «клио» или «гольфа», свидетель не разглядел, и отбыли с места, не задерживаясь.

— Номер машины?

— Пока что неизвестен. Двое моих ребят работают с видеонаблюдением в квартале. Сегодня суббота, поэтому вряд ли в ближайшее время что-то обнаружится в отношении банков или аптек. Может быть, больше повезет с префектурой. По крайней мере, с теми двумя мы на верном пути, это вопрос времени.

— Таким образом, у нас уже двое подозреваемых. Отлично. Что с телефоном?

— Работаем. С документами жертвы также. Особенно с его счетами, все они связаны с игрой. Возможно, у него были долги.

— Вы сказали, что забрали только компьютер?

— Судя по всему, да. У Субиза был один компьютер, мы нашли картонную коробку, инструкцию и еще не истекшую гарантию в одном из шкафов, но соответствующего им ноутбука в квартире не было. Необходимо, впрочем, проверить у него на службе, может быть, он там.

Фишар расправляет грудь и заговорщицки кладет руку на плечо Париса:

— Бово я займусь, можете на меня рассчитывать. — Улыбается присутствующим. — Однако мне пора бежать. Я провожу вас, господин помощник прокурора?

— Спасибо, я немного задержусь.

— Тогда, с вашего разрешения… — Комиссар вытаскивает ключи от машины из кармана брюк и идет впереди своих собеседников к двери. Закрывает ее за ними и после формального ритуала прощания удаляется по коридору.

Как только Фишар исчезает в конце коридора, Фуркад оборачивается к Парису:

— Вы ничего не сказали о Комиссариате по атомной энергетике. Но вы все же свяжетесь с ними?

— Завтра же. Если там кто-нибудь будет.

— Думаю, что могу не предупреждать вас об осторожности, не мне вам говорить, что атомная энергия для нас — дело весьма серьезное.

«Совсем не дурак. И уже навел обо мне справки». Парис подумал, что, возможно, ему стоило обеспечить себе тылы и поговорить с Фишаром о партии левых радикалов. Это так близко к властным структурам. Впрочем, нет, незачем напрягать патрона. Пока незачем.

Фуркад улыбается. Парис тоже.

— Я домой, день выдался длинным. До свидания, Парис.

— До свидания, господин заместитель прокурора.

Парис берет одну из служебных машин и отправляется домой, в Росни, в пригородный жилой квартал. Дорога свободна, в субботу в такой час пробок почти не бывает, и ему не удается за это краткое время забыть о расследовании. Центральное управление общей информации, ложь Субиза, ядерные программы. А теперь еще и партия левых радикалов как удар под дых, жесткое возвращение в прошлое, провал, унижение. Его ждут большие неприятности, Парис это чувствует.

Он как-то незаметно, автоматически, приезжает на свою улицу, узкую и спокойную, вдоль которой выстроились практически одинаковые особнячки. Он останавливается в тени, метрах в десяти от своего дома.

Левые радикалы второй раз в его жизни, второй шанс?

Его старшая дочь выходит из дому с молодым человеком своего возраста. Парис знает его, и парень ему не нравится. Подростки садятся на скутер, что он формально им запретил, и отбывают с жутким треском. Парис не двигается. Как будто к ногам его привязаны гири.

Перед дверью дома останавливается машина. Из нее выходит его жена. Когда она наклоняется попрощаться к водителю, он узнает одного из коллег жены, который преподает в том же коллеже, что и она. Мужчина пытается поцеловать ее, но она ловко увертывается — дружеский поцелуй в щечку и дружеская улыбка. Последний взмах руки, и она уже за дверью.

Преподская тачка удаляется.

Парис не двигается. Он не хочет видеть ни жены, ни девочек. С тех пор как он служит в Криминальной полиции, он больше ни слова не рассказывает им о своей работе. Потихоньку позволил им стать чужими. Неожиданная прозорливость: ему ни за что не хотелось прочесть собственное поражение у них в глазах.

Он хлопает себя по карманам в поисках сигарет, прекращает поиски, вспоминает, что пообещал себе бросить курить, и на этот раз всерьез. Проходит еще четверть часа, прежде чем он наконец решается войти в дом, хотя и сам не знает зачем. Начало десятого.

Его жена Кристель в кухне, что-то готовит в микроволновке.

— А вот и ты. Все в порядке?

Парис что-то бормочет в ответ, берет в холодильнике три бутылки пива и усаживается на диван смотреть футбол.

Кристель зовет младшую дочь, которая заперлась у себя в комнате на втором этаже:

— За стол, дорогая! — Потом очень сдержанно, выговаривая каждый слог так, как это умеют преподаватели, произносит: — Лучше бы я пообедала в ресторане.

«Она права, — думает Парис, открывая вторую бутылку. — Остается выяснить, сколько времени я продержусь среди всего этого светопреставления».