Почти 70

Артур Финч

«Почти 70»

Посвящается тебе.Предисловие

Ну, вот и все. Роман написан, в голове копошатся другие, просто фантастические, как мне кажется, идеи. И настало время показать его вам. Я понял, что хочу всю жизнь только писать, когда осознал одну вещь. Как человека может не удивлять возможность создавать новые жизни, новые судьбы, новых людей? Ты сам решаешь, какими эти твои люди будут, кем они будут. И это не просто меня удивляет. Такая возможность — нечто особенное, отчего я никак не могу отказаться.

Я писал эту книгу почти два года. От начальной задумки не осталось практически ничего. Постоянно приходилось что-то менять, что-то переписывать, а что-то вообще — удалять. Но я не жалею, что сделал роман именно таким, хотя, думаю, все это он решил за меня. Все получилось так, как получилось. Переделывать уже смысла нет, потому что это будет совершенно другая история.

Я очень надеюсь, что эта книга оставит хоть какой-то отпечаток в вашей памяти, как оставляли другие книги. Я предлагаю вам просто отложить все дела хотя бы часа на два, а потом сесть и прочитать ее, не отвлекаясь на тот мир, который окружает вас. Ведь я писал роман именно для того, чтобы выдернуть вас из вашей реальности и поместить на какое-то время в другую. Пускай на время чтения, но переместить. И если мне удастся заставить вас прочувствовать то, что чувствовали люди в моей книге, тогда я действительно буду счастлив.

Вперед. И удачи.

Артур Финч

«Почти 70»

ЧастьI

Глава 1

— Бинго! Я снова победил! — кричит Валентин, вскакивая со стула.

Никто не обращает на него внимания. Он кривит свое старое, как сам мир, лицо и с умным, но разочарованным видом садится обратно на свое место.

Все знают, что Валентин не умеет играть в «Бинго», но все также знают, что он давным-давно выжил из ума. Это было бы грустно, но это не так, здесь все такие.

— Бинго, — снова кричит он. К нему подходит толстая медсестра, сначала что-то говорит ему, а затем уводит Валентина в его палату. В нашу с ним палату. Ему все равно. А мне тем более.

Маргарита – женщина, которая достает бочонки из мешка, выглядит так, словно сейчас рассыплется на маленькие песчинки, но она раз за разом сует руку в мешок и громко говорит: «ВОСЕМДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ».

Я просто сижу и рисую в своем блокноте, на котором изображен старик Лавкрафт, сидящий возле моря. Где-то, цепляя горизонт, плывет старый, побитый временем корабль, а позади него поднимаются большие волны, из которых выглядывают огромные щупальца. Я рисовал бы гораздо чаще, если бы не руки. На них противно смотреть. Если судить по рукам, то мне не меньше трех сотен лет. Может, так оно и есть.

Маргарита кричит:

— Четырнадцать!

Все головы опускаются, и глаза стариков лениво бродят по карточкам в поиске числа четырнадцать. Кто-то что-то черкает на своей карте. Все остальные заняты чем-то своим. Некоторые сидят в самом углу зала, возле окна и слушают радио. Чуть дальше от них сидит старик, который не умеет разговаривать. Во всяком случае, все так говорят. Но мне кажется, ему просто не о чем с нами беседовать. Он единственный нормальный человек в этом заведении. Никогда не станет рассказывать тебе о своей утраченной молодости или о детях. Просто сидит, словно ничего вокруг него и не существует. Но он здоровский парень, отличный тип. Я зову его Герасим.

— Сорок четыре, — говорит Маргарита и поднимает маленький бочонок над своей головой.