Почти мертвы

Мне не хотелось ей возражать, но я видела, как смотрел на нее Эван, вынося из дома. Так не смотрят на человека, до которого нет дела. Интересно, покойный муж смотрел на нее так же? И имеет ли это какое-то отношение к его преждевременной смерти? Я по-прежнему терялась в догадках о причине смерти ее мужа. Может, он узнал про обожателя жены и съехал с обрыва? Я понимала, что спрашивать опасно, но не могла совладать с любопытством.

– Тогда откуда ты его знаешь?

Ее ответ был неожиданным в той же степени, как если бы ее голова вдруг превратилась в птицу и выпорхнула в окно.

– Он работает на владельца этого дома.

И я, конечно, я знала, кто это. Потому что мой муж тоже на него работал.

– Вот как! Так ты снимаешь дом! – сказала я, ухватившись за возможность сменить тему на менее деликатную.

Тот факт, что Джек Кимболл владелец ее дома и наниматель моего мужа – безумное совпадение, но едва ли ошеломительное. У Джека Кимболла наверняка много домов. Он ведь киномагнат, а магнаты владеют недвижимостью – поэтому они изначально и становятся магнатами.

– Ты знаешь, кто владелец? – спросила я, горя желанием рассказать ей о совпадении.

Если она еще не в курсе, то наверняка ей будет интересно узнать, что дом сдает Джек Кимболл. И что мой муж тоже с ним связан.

– Нет, – ответила она. – Дом нашел Эван, и мы имеем дело только с ним.

Раз домом владеет компания, нет ничего удивительного в том, что Холли не знает настоящего хозяина. Я ведь тоже узнала о нем всего несколько дней назад, да и то только потому, что читала контракт Энди.

– И ты никогда его не спрашивала? – спросила я, подготавливая свое откровение.

Я не могла дождаться, как расскажу ей о знаменитом владельце. А если почувствую, что ей неприятно, как я вынюхиваю подробности, то просто объясню, что наводила справки о доме, желая узнать, за какую цену могу продать свой. Люди постоянно так делают.

– Мне не скажут, – ответила она, и мое предвкушение достигло пика.

Вполне понятно, почему Джек Кимболл хотел сохранить свое имя в тайне. Но я решила, что могу поделиться секретом.

– Потому что человек, который владеет домом… – начала она и опустила взгляд на чашку.

– Что? – спросила я, решив, что она все-таки знает, просто дразнит меня.

Она поставила чашку и посмотрела мне прямо в глаза.

– Человек, который владеет домом, убил моего мужа.

Я чуть не свалилась со стула. Наверное, я выглядела совершенно ошарашенной, потому что она объяснила:

– Он поселил нас тут бесплатно. Чтобы мы не пытались выяснить, кто он, и выдвинуть обвинения.

Я была слишком потрясена, чтобы говорить. Если ее слова правдивы, Джек Кимболл, способный одним взмахом руки вытащить нас из нищеты, убийца.

И этого не знает никто, кроме меня.

Джек

Три месяца назад

Лучше бы за рулем был я. Тогда я немедленно пришел бы с повинной. Я принял бы последствия, извинился и смирился с наказанием.

Да, это покончило бы с моей карьерой, но я неплохо пожил. Я добился такого успеха, о котором и мечтать не мог, я хорошо обеспечил семью и прожил пятьдесят лет полной жизнью.

Я подумывал сказать, что виноват я, но это было слишком рискованно. Не потому, что я боялся тюрьмы, нет. Я боялся, что вычислят истинного виновника. В тот день я был на работе, все сотрудники меня видели. Даже если я заставлю их солгать, чего я сделать не мог, да и не стал бы, я работал на территории студии – там повсюду камеры, снимают всех, кто входит и выходит. Отрицать, что я был на работе, когда случилась авария, было бессмысленно. Я провел в офисе все утро.

А еще есть записи телефонных звонков. Тот жуткий утренний звонок, от которого мой завтрак чуть не выплеснулся наружу. Поначалу я даже не понял, о чем он говорит. «Помедленнее, я тебя не понимаю, – повторял я ему, пока не сообразил, что произошло нечто ужасное. И тогда сказал строгим голосом: – Повесь трубку, встретимся дома».

Всю дорогу домой я молился в надежде, что не так все понял. Он говорил путано, его захлестывали эмоции. Может, я неправильно расслышал, может, он вовсе не говорил: «Кажется, я его убил». Но почему тогда он так рыдал?

Двадцать минут до дома прошли как в тумане. Я не чувствовал тела. Я вел машину на автопилоте, останавливаясь на красном, прибавляя скорость на зеленом. Все это не по-настоящему. Такое не может произойти с человеком вроде меня. Трагедии случаются с ущербными людьми. А я трудоголик, здоров и благополучен. Этого просто не может случиться. Только не со мной.

Чтобы уберечь себя от боли, человек пойдет на что угодно. Он будет лгать, обманывать, воровать, даже прибегнет к насилию, лишь бы спастись. Это заложено в нашей ДНК. Так мы устроены.

Пока у нас не появятся дети. Тогда фокус смещается с защиты себя на защиту ребенка. И это вполне понятно. Мы – это сегодняшний день, а они – завтрашний. Дети – наше будущее, наше наследие, наше хронологическое продолжение.

Я затормозил у дома и открыл гараж. Он был уже там, сидел в джипе. Я видел очертания его сутулых плеч над рулем.

Я припарковался и вышел из «Порше».

Потом зашел в гараж и обнял сына.

Глава 30