Никита считал себя добрым и заботливым. Но все его идеи и дела оборачивались против него. В детстве он как-то решил всех побаловать блинами, внимательно посмотрел как мать замешивает тесто и в один прекрасный день сделал то же самое. Замешал тесто и поставил его в теплое место. Ему все казалось, что он мало замесил и блинов на всех не хватит, поэтому он все старался добавить муки. Долго ждал пока тесто поднимется, то и дело, заглядывая под крышку, но тесто никак не поднималось. А тут забежал его давний друг Володька и позвал играть в футбол.
Никита до сих пор не поймет как это получилось, но он начисто забыл про блины и убежал с приятелем. Вернувшись, домой, он вспомнил про тесто, с тревогой подошел к кастрюле и обнаружил, что тесто, которое упорно не хотело подниматься, не только поднялось, но и убежало, видимо, вслед за ним, но до футбольного поля не добежало, а растеклось тут же на полу. Он начал лихорадочно заталкивать тесто обратно в кастрюлю и соскребать его с пола, стены и табуретки. Но тесто никак не хотело заталкиваться обратно, а только расползалось все больше и больше. Когда уставшая мать пришла с работы, она увидела, что Никита битву с тестом окончательно проиграл, и без ее помощи ему не обойтись. Без подзатыльника не обошлось.
Или вот, другой случай. Однажды, проснувшись утром, он обнаружил, что дома никого нет, не считая двоюродного брата его ровесника, который приехал погостить из города. Мать рано утром уехали с молоком на базар, отец на уборочной, и он остался дома полным хозяином. Хотелось угостить гостя, да и он сам тоже поесть был не прочь. Самый лучший завтрак – это, конечно же, кружка молока с белым хлебом. Хлеб был, а вот молока не было. Корова стояла дома и мычала, видимо, не подоенная. Никита подумал: «Ну вот, и корове облегчение будет и нам хорошо, сейчас чего-нибудь надою». Он, вспоминая, как это делала мать, взял ведро, скамеечку, погладил корову, ласково приговаривая: «Зорька, Зоренька», ну, вроде, есть контакт. Поставил скамеечку, ведро, сел и начал доить. Что случилось потом он толком так и не понял, потом уже брат рассказал. Только он взялся за соски, как корова, почуяв чужую руку, поддала ведро задней ногой, наступив при этом Никите на ногу, и одновременно больно хлестанула его хвостом. Никита взвыл от боли и выкатится из под коровы кубарем. Немного придя в себя, он повторил попытки, но корова, как только они приближались к вымени, сразу начинала лягаться, бить хвостом и крутиться на месте. Решили отвлечь ее: брат кормил корову хлебом, а Никита в это время попробовал подоить, но корова, съев хлеб, к вымени так и не подпустила. Тогда Никита привязал корову к забору, а хвост, которым она так сильно его била, к дереву, и уже не с ведром, а с кружкой попытался хоть сколько надоить молока. Корова ревела, брыкалась, но молока не давала. Вот за этим занятием и застала их вернувшаяся с базара мать. И Никита понял, что сейчас вместо коровы привяжут к забору его, а хвост к дереву.
У Никиты сложилось мнение, что его никто не понимает, недооценивает и все его лучшие устремления и поступки никто не видит.
Однажды, возвращаясь из соседней деревни, он шел по дорожке домой и нагнал незнакомую старушку, которая сгибалась под тяжестью сумок, связанных носовым платком и перекинутых через плечо. Никита, обгоняя, поздоровался с ней и задумчиво пошел дальше. Но вдруг ему стало жаль эту старушку, которая безропотно несла свою ношу и очень добро улыбнулась ему в ответ на его приветствие. Никита повернулся назад и решительно подошел к старушке:
– Бабушка! Давайте помогу.
– Да ничего, касатик, доберусь как-нибудь.
Но Никита решительно взялся за сумки и снял их с уставшего старушкиного плеча. Носить через плечо он не умел, поэтому развязал платок и понес сумки в руках, сумки показались ему очень тяжелыми. «Да, инициатива наказуема, – подумал Никита, но тут же одернул себя, – а каково старушке, ей еще тяжелей». Донеся до нужного дома сумки, он попрощался со старушкой, она его поблагодарила, а на прощание сказала.
– Хорошие дела и мысли незамеченными не остаются, а иногда сбываются самые невероятные желания.