Почти нормальная семья

Меня обыскали и заявили, что меня отвезут в участок на допрос. Когда я спросил, в чем меня подозревают, последовал уклончивый ответ. Мне придется подождать, пока мы не приедем в участок.

На мои просьбы снять наручники последовало молчание. Машина завернула за здание полицейского участка, и двое рослых полицейских повели меня через парковку, словно преступника.

43

Только через тридцать минут в маленькую комнатку для допросов вошла Агнес Телин. Она положила на стол мои ключи и бумажник.

– Ваш телефон мы оставим для технического анализа, – сказала она и помахала санкцией прокурора.

– Технический анализ? В чем меня обвиняют?

На лице Агнес Телин мелькнуло озабоченное выражение, словно ее действительно беспокоила моя судьба.

– Адам, Линда Лукинд связалась с нами сразу после того, как вы побывали у нее дома. Она была напугана. Вы обманом проникли к ней в дом.

– На мне случайно оказался пасторский воротничок.

– Вы утверждали, что представляете Маргарету Ольсен.

Этого я не мог отрицать, хотя и считал, что это весьма небольшое нарушение. И оно никак не оправдывает грубости полицейских.

– Мы договорились, что Линда немедленно позвонит нам, если вы снова явитесь к ней, – продолжала Агнес Телин.

Стало быть, вот почему ей понадобилось так много времени, чтобы отпереть мне дверь.

– Почему я сижу здесь? За что меня арестовали? Я не нарушил никаких законов.

– Вы кинули в моего коллегу вазой.

– Кинул? Он это утверждает?

– Он ничего не утверждает. В комнате вас было четверо.

– Но вы должны снова допросить Линду Лукинд. Она призналась мне, что все, в чем она обвиняла Кристофера Ольсена, – правда. Он издевался над ней раз за разом, и она продумывала разные способы отомстить ему.

– Я не могу комментировать подробности следствия, Адам. Вы должны полагаться на нас, так как мы делаем свое дело.

– Как я могу полагаться на вас? Моя дочь сидит под замком, хотя никаких доказательств нет!

– Мы только что получили новые результаты из лаборатории. Эксперты обнаружили мелкие отклонения на подошвах Стеллы, которые совпадают с отпечатками на месте преступления. Мы уверены, что те отпечатки оставлены туфлями Стеллы.

– Это неправда.

– Разумеется, это правда.

– Но они могли попасть туда в любое другое время! У Стеллы алиби!

Агнес Телин сложила руки пирамидкой под подбородком. Глаза у нее чуть заметно блестели, но взгляд был твердый и решительный. Я понял, что ничего не добьюсь. Она и прокурор Янсдоттер решили, что Стелла виновна, а я просто лгун. Что бы я ни говорил, это уже не изменит их отношения.

– Что с вами происходит, Адам? В последнее время вы преступили немало границ.

Я прижал руки к вискам, чтобы унять непрекращающийся стук.

– Прокурор Йенни Янсдоттер подала на вас заявление, – продолжала Телин, беря со стола бумагу. – Вы напали на нее на улице, кричали и вели себя угрожающе.

– Напал? Угрожающе?

Перед глазами замелькали черные точки. Я пошарил руками на столе, ища, что бы выпить. Рот был засыпан пылью. Свет казался таким резким, что я вынужден был прищуриться.

– Адам?

– Я прошу адвоката.

Вопреки ожиданиям я ощутил огромное облегчение, когда Микаэль Блумберг вошел в дверь и плюхнулся рядом со мной.

– Положись на меня, – сказал он, хлопнув меня по плечу своей огромной лапой.

Его приход организовала Ульрика.

– Я не нападал на Янсдоттер, – выдавил я.

– Разумеется, нет, – ответил Блумберг. – Это совершенно голословные обвинения. Можешь не беспокоиться.

Я все еще был как в кошмарном сне.

– Понимаю, что все это тяжело, – сказала Агнес Телин. – И что вы не очень хорошо себя чувствуете.

Блумберг поднял руку.

– У меня все больше сомнений по поводу того, как вы делаете свою работу, – сказал он.

Я взглянул на него. Наконец-то он что-то предпринимает.

Агнес Телин продолжала как ни в чем не бывало:

– То, что я сейчас расскажу, поначалу покажется вам шокирующим и ужасным, но со временем, я надеюсь, вам полегчает, Адам.

Я обернулся у Блумбергу, который перебирал пальцами свой галстук.

– Я понимаю, что вы всего лишь пытаетесь защитить свою дочь, – сказала комиссар криминальной полиции Телин. – Но это не может больше продолжаться.

Странное чувство спокойствия разлилось по телу. Я не понимал, откуда оно исходит. Стук в висках затих, во рту появилась слюна. Теперь я все видел ясно и отчетливо. Словно до меня начало доходить все происходящее.

– Вчера я была в изоляторе и в очередной раз допрашивала Стеллу, – сказала Агнес Телин. – Выяснились новые сведения.

Я уже видел перед собой, что случится в ближайшие несколько секунд. Будущее напоминало фильм, проигрывающийся в моей голове до того, как все произойдет.

– Стелла говорит, что она вовсе не возвращалась домой так рано, как вы утверждаете.

– Как это?

– Она думает, что было больше часа ночи – ближе к двум.

– Нет, этого не может быть. – Я решительно покачал головой. – Она была пьяна, не ориентировалась во времени.

Секунда текла за секундой. Я смотрел на Блумберга, который смотрел на Телин, а та смотрела на меня. Мы все трое знали. Все это – всего лишь игра, и ничто другое. Представление.

– Стелла этого не говорила.

Я набрал в легкие воздуха.