Почти полночь

– Что «здесь»? – отрывисто бросил Сопля, пытавшийся отдышаться несмотря на заложенный нос.

– Будем жить.

– Жить? Тут?

Прижимая к себе украденную еду и одежду, они растерянно озирались вокруг.

– Ты уверен? – спросил Хромой.

– Включите мозги, черт побери! Это идеальное место!

– Почему бы нет, – пожала плечами Спичка.

– Вот увидите! Немного приберемся, и эта помойка станет настоящим дворцом! – с энтузиазмом воскликнул главарь. – Мы скрыты от глаз прохожих, имеем выход сразу к двум берегам. Великолепная штаб-квартира!

– Это будет наше тайное укрытие, – обрадовалась Плакса.

– Да. Офис нашей организации.

– Организации?

– Предприятие по бартеру, обмену и перепродаже.

– Настоящая финансовая империя! – усмехнулся Сопля.

– Ты как-то слишком быстро всё решил, – засомневался Хромой.

– Может быть. Но мы уже несколько месяцев живем на улице. И долго так не протянем. Нам нужно местечко, где мы могли бы перевести дух, выспаться, не боясь, что нас застанут врасплох.

– У тебя такой уверенный вид, – иронично заметил Сопля.

– Мы вместе прозябали в приюте. Потом вместе сбежали. Вместе выжили на улицах. А теперь будем вместе жить.

– Пока смерть не разлучит нас? – ухмыльнулся Хромой.

– Точно. Пока смерть не разлучит нас, – серьезно повторил Обрубок. – И да, Сопля, я уверен в себе. С таким укрытием можно наконец быть спокойным. А не жить только одним днем, каждый вечер не зная, где будем ночевать сегодня. Говорю вам, начинается новая прекрасная жизнь!

– Давайте отнесем его к доктору Ипполиту? Давайте… давайте… – кричала Спичка, плача от бессилия.

Она не могла сдвинуться с места, парализованная страхом.

Трясущийся Обрубок выбрался наружу, мальчики молча последовали за ним. Оставаться в бывшем доме, превратившемся теперь в могилу, было невыносимо. Вся банда сгрудилась вокруг главаря, который присел, ссутулившись, на краю набережной. Он не произносил ни слова. Словно в насмешку стояла прекрасная погода, припекало солнце. Все думали об одном и том же: на месте Сопли мог оказаться любой из них.

– Надо его… к доктору… – как заведенная повторяла Спичка.

– Он м-мертв, – попытался урезонить ее Заика.

Плакса во все глаза смотрела на старших, не особо понимая происходящее. Она видела, что Сопля куда-то делся. Но думала, будто они не могут вернуться домой из-за канализационной вони, поднимавшейся от сдвинутых в сторону железных листов.

– Но… но… – твердила Спичка. – Это хороший доктор… Ты сам говорил, он может всё… Он спас тебе руку…

– Слишком поздно, Шарлотта! – рявкнул Обрубок, вскакивая.

Он отбежал на сотню шагов вдоль берега, пытаясь справиться с подступившими слезами, потом вернулся.

– Они его мучили… Они его… А я… я…

Он попытался вздохнуть. Опустил глаза и произнес еле слышно:

– Сопля еще спал, когда кто-то стал отдирать железо, закрывавшее вход. Я заорал ему, что к нам ломятся жандармы… чтобы он просыпался… но он… ничего не соображал со сна… я поднял лист железа, там, под столом… я… я… спрятался…

Обрубок по-прежнему смотрел в землю.

– Я не видел их. Только звук шагов у меня над головой. Они что-то говорили. Но я не мог разобрать слов… сквозь железо… Но его я слышал. Я слышал его… слышал…

Пластинку заело. Взгляд Обрубка помутнел и остановился.

– Ты испугался. Это нормально, – попыталась успокоить его Спичка.

Она осторожно приблизилась, протянула руки, чтобы обнять. Обрубок дернулся и истерически заорал:

– Я слышал, как он визжал! Он визжал! Долго-долго-долго! Это… это…

Главарь захлебнулся криком и заглох. Все потрясенно молчали. Казалось, мир встал с ног на голову, если младшим приходится утешать старшего. Они не знали, как это делается. Они растерялись.

– Я испугался. Я трус. Я… не гожусь в главари…

– Заткнись! – резко оборвала его рыженькая.

Глаза у нее покраснели, черты лица были искажены.

И снова потянулась бесконечная, невыносимая тишина – самая жуткая из всего, что им довелось пережить. Дети стояли, не двигаясь с места, не глядя друг на друга…

Но вдруг это мертвенное оцепенение прервал голос Хромого:

– Часы.

– А? – Обрубок посмотрел на мальчика отсутствующим взглядом.

– С помощью моих часов мы…

– Мы сможем это сделать!!! – тут же загорелась Спичка.

– Да-да-да-да! М-мы сможем!! – восторженно отозвался Заика, до которого тоже дошло.

Обрубок оставался безучастным. Он не понимал, чему эти психи так радуются. Плакса подошла к нему почти вплотную, заглянула в глаза и мягко, как маленькому, объяснила:

– Эти часы умеют по-во-ра-чи-вать время.

Обрубок обвел их мутным взглядом, в котором вдруг что-то забрезжило. Он уставился на Хромого и сдавленно произнес:

– Мы… мы можем?..

– Да. Мы можем. И мы это сделаем. Прямо сейчас.

Мальчик уже сжимал часы дрожащей рукой. И слабо улыбался.

– Мы повернем время. И вернем его. Вот увидишь. Мы всё исправим.

17. Прошлое, исполняющее надежды

– Но если я вернусь в прошлое вместе с вами, как это будет? Ведь я был с Соплей в тот момент, когда… Если я был с ним, то как это сработает? Я увижу себя самого там? Я как бы раздвоюсь?

– Если честно, Обрубок, понятия не имею.