Почтовые открытки

– Похоже, кругом одни неприятности. Мало того, что приходится развозить собственные бумажные мешки по магазинам, так в прошлом месяце Ронни получил письмо от владельца молоковозов, в котором сообщалось, что они упрощают маршрут. Теперь они не будут подъезжать к каждой ферме. Если мы хотим продавать им сливки, мы должны сами доставлять их к шоссе. Ронни, конечно, это делает, но уж больно утомительная это работа и отнимает кучу времени. Думаю, он на этом много потеряет. Не знаю, как, по их представлениям, мы должны с этим справляться. Или вот еще золовка моей племянницы Иды, ну, вы помните Иду, она проводила у нас каникулы, когда Тут еще была жива, однажды все лето помогала мне по саду, собирала ягоды, яблоки и все такое прочее, и Ронни помогала с сеном. Ну, та самая, которую искусали шершни, свившие гнездо под тыквой. Теперь она живет в Шореме и написала мне, что ее золовку, миссис Чарлз Ренфрю, которая заведует в Бартоне столовой Ю-авто[8] – я там никогда не ела и, думаю, не доведется – и чей муж на фронте, служит в военно-воздушных силах, арестовали. Она застрелила парня, Джима-как-там-его, который работал электриком, из его собственного ружья. Кажется, он шастал, вынюхивал, заглядывал в окна, чтобы увидеть, что она делает, и много чего увидел. Она взяла повара себе в помощники, чтобы он подсоблял ей управляться со столовой, цветного парня из Южной Америки, она не говорила, как его зовут, но этот парень из электрической компании увидел, как миссис Чарлз Ренфрю целуется с поваром, и ворвался к ним с ружьем. Видите ли, он сам к ней неровно дышал. Говорят, она довольно хорошенькая. Так вот, она вырвала у него ружье и застрелила его. Насмерть. Когда ее арестовали, она все признала, но сказала, что это был несчастный случай. У нее шестеро детей, младшему всего четыре года. Бедные детишки. Об этом писали в газетах. Ужасно, правда? – Миссис Ниппл сделала паузу, чтобы дать возможность Джуэл вступить в разговор. Что могло быть хуже многочисленных преступлений миссис Чарлз Ренфрю, выставленных на всеобщее обозрение, и миссис Ниппл рассказала Джуэл эту историю, чтобы дать ей понять: какими бы ни были ее неприятности, бывает и гораздо хуже. Она подалась вперед. Джуэл подвинула ей чашку чая, при этом струйка перелилась через край.

– А у нас тут вчера вечером случился сюрприз, – сказала она. – Лоял встал посреди ужина из-за стола и объявил, что они с Билли уезжают на Запад. Вчера они и уехали. В некотором смысле застали нас врасплох. Но таковы уж нынешние дети.

– Вы совершенно правы, – подхватила миссис Ниппл. – У меня прямо дыхание перехватило. Ронни будет расстроен. Они с Лоялом были не разлей вода. – Она подумала, что было неправильно со стороны Джуэл выложить все вот так прямо и коротко, без подробностей о том, кто что при этом говорил, и заподозрила, что все гораздо глубже. Минк наверняка взбесился. То, как поведала об этом Джуэл, давало основания предположить, что эта история не из тех, что постепенно отступают, скукоживаются и вызывают все меньше разговоров, а через год о них и вовсе все забывают. Эта – из тех, что вызревают со временем. Таких историй куча. Она без труда могла вспомнить одну-две прямо сейчас. Тут дело серьезное. Она никогда не понимала, почему Ронни нравился Лоял, он ничем не выделялся даже среди Бладов, гораздых все делать не так, разве что физической силой да каким-то бешеным трудолюбием. Теперь одному Минку эту ферму снова не поднять, слишком многое против. Достаточно посмотреть, как она обветшала с дедовских времен, когда ее окружал крепкий забор для заботы о рысаках и тонкорунных мериносах, тогда тут держали только трех коров для семейных потребностей в масле и сыре. Миссис Ниппл нравилась Джуэл, но та не следила за чистотой в доме, позволяя мужчинам входить в рабочей одежде и обуви, не обращая внимания на пыль и паутину и слишком гордясь своим молочным хозяйством.

– Ну, Билли-то прямо бредила тем, чтобы убраться отсюда, и не могу сказать, что я ее осуждаю. Но то, что Лоял захотел уехать, удивительно. Он-то парень деревенский до мозга костей. Она еще увидит: можно вырвать парня из деревни, но нельзя вырвать деревню из него. Минку и Дабу одним трудно будет доить всех этих коров. А Даб-то еще здесь или снова куда-нибудь умотал? – Теперь ее голос лился, словно теплый бульон, способный залечить больное горло.

– С тех пор как это случилось, сидит тут как пришпиленный. Но вы же знаете, какой он. Вдвоем им всю работу переделать не под силу. Не смогут они вдвоем обслуживать ферму. Придется кого-нибудь нанимать, наверное.