Почувствуй это снова

Опускаю голову и смотрю в тарелку. Размышляю.

– Ничего страшного, в двадцать недель будет еще интереснее, – подбадривает Паша. – Там уже пальчики можно пересчитать. Профиль разглядеть. Вообще, здорово, что вы решили рожать. У Петра будет брат или сестра подходящего возраста. Я боялся, что как у нас с Матвеем, фигова туча лет. Это же пропасть. Ни одной общей темы.

– Вот спасибо, – бросает Матвей, рассмеявшись. – Да ты всем в своей жизни обязан мне.

– Что правда, то правда.

Остаток дня обсуждаем первые месяцы жизни. Диана рассказывает, какие вещи готова одолжить нам на пару лет. У них кроватка, качели, пеленальный столик просто в идеале. У меня загораются глаза. Это такая помощь невероятная!

– Нам как раз некуда девать. А там, может, мы с Пашей и за вторым решимся, – весело болтает она, разряжая обстановку. – Пусть Петя капельку подрастет только.

Но потом, когда мы отправляемся в детскую переодевать проснувшегося Петра, советует:

– Юль, постарайся впредь звать Матвея с собой. Это важно.

– Знаю, – соглашаюсь безропотно. – Сама понимаю. Просто так вышло. Ехала кровь сдавать, решили всё в один день сделать.

– Мы, женщины, чувствуем изменения в теле, настроении. Любим своего ребенка как бы заранее, еще до рождения. Мужчинам сложнее. Для них долгое время не меняется ничего. По сути, вся симпатия к ребенку строится исключительно из любви к женщине. Здорово, когда мужчина рядом на узи, во время родов, в первые недели после. Когда он переживает всё это тоже.

Я закрываю лицо руками. Вдох–выдох.

– Юль. Юлечка, ты что! Всё в порядке, я на будущее. Иди сюда, девонька моя, – Диана обнимает меня, поглаживает. – Я тебя расстроила? Не хотела.

– Всё в порядке, я сейчас из–за всего реву. Золушка меня просто на части рвет своей драмой.

Мы обе хихикаем.

– Знакомо, – говорит Диана. Потом добавляет серьезно: – У вас сложная ситуация. Вы расстались и узнали о беременности. Это непросто. Вы уже огромные молодцы, что ведете себя как адекватные люди. Без драм и истерик. Матвей не зовет замуж?

– Нет. Он говорит... что если надо, давай распишемся. Но сам не хочет, я чувствую это. – Тут же начинаю его оправдывать: – Но он зовет к себе переехать, если мама будет сильно доставать. Готов даже... содержать меня, пока я не смогу работать. Он хороший, вы его не ругайте. Я очень боюсь, что он бросит учебу.

Поджимаю губы. Втягиваю голову в плечи. Фух, во всем призналась.

– Матвей любит тебя.

– Я люблю его безумно. И кажется, с каждым днем всё больше. В том числе поэтому и держусь за родителей. С их помощью будет проще. Но ты же знаешь мою маму? Она или слышать ничего не хочет, или такую деятельность разводит, что хоть прячься! Как с этим врачом! Карту мою наизусть выучила. Уже про роды договаривается.

– О боже.

– С ней бывает непросто. Всё или так, как она решила, или никак совсем. Я иногда хочу всё бросить и просто уйти! Но потом понимаю, что мама права. Что я из себя представляю? Даже готовить толком не умею. Зарабатываю копейки. Ничего не могу. Становится страшно.

– Всем страшно. Юль, я переехала в этот город уже с дипломом и стажем работы. Папа купил квартиру, машину. И то боялась, что не получится. Скажу по секрету, в первую ночь на новом месте плакала и всерьез планировала вернуться домой.

– Спасибо, Диана Романовна. Я не хочу взваливать на Матвея все эти сложности. Если я перееду к нему, родители не станут помогать. Мама так и сказала: по дому здесь принципиально ничего делать не будет. Максимум иногда забегать в гости. И никаких денег. Хочешь жить с парнем — обеспечивайте себя сами. А у меня ничего нет. Вдруг молока не будет, понадобятся смеси, а купить не на что? А еще мне сны снятся, что я родила ребенка, а мне его не во что одеть. В какие–то тряпочки заворачиваю, – вытираю щеки, – а ему холодно. А у меня ничего нет. Вообще ничего, даже одеяла.

– Моя ты девочка, – Диана снова обнимает. Петр глядит на нас, потом подходит и сам падает в объятия. Начинает за компанию реветь. Так и стоим втроем. Хотя, наверное, уже вчетвером. Объект обнимашек вполне похож на человека, я видела сегодня. Славный.

– Если ты будешь продолжать ограждать Матвея от всего, беречь и так далее, вы отдалитесь. Ему не понравилось, что ты не позвала его сегодня.

– У него был экзамен. Всё решилось с утра, я не стала даже звонить и спрашивать.

– Возможно, это было важнее экзамена. Возможно, ты для него важнее меда. Постарайся в следующий раз у него спросить, хорошо?

Глава 38

На сотовый вереницей падают сообщения, я открываю социальную сеть и жду, пока загрузятся фотографии.

– Кто там? – спрашивает Матвей, перестраивая «Мурано» в правый ряд перед поворотом.

С каждой минутой мы всё ближе к дому, и мне хочется, чтобы машина ехала медленнее. Я не могу об этом ему сказать, потому что буду выглядеть глупо. Но глупой еще ладно. Он вполне может решить, что я издеваюсь.

– Лизка прислала фотки с танцев, – рассказываю весело. – Девчонки выступали на новогодней елке в честь школьной благотворительной акции. Красивые. Смотри.