Почувствуй это снова

Юля выходит из здания и сразу направляется ко мне. Улыбаюсь до ушей в умилении. Прикрываю рукой рот. Такая забавная! Животик, щеки, попа, грудь... она вся состоит из округлостей. Глаза большие, часто удивленные. В очередной моей толстовке — единственная одежда, в которую Юля помещается. Часто грустит по этому поводу, хотя по мне так — весьма мило. Это ведь временное явление. Лично мне всё нравится.

Необычный период мы с ней проходим, трогательный, волнительный.

Оба это понимаем. Проживаем каждую минуту. Делимся всем, что беспокоит.

Иду навстречу. Когда между нами остается пара метров, раскрываю объятия.

Юля ускоряет шаг, семенит уточкой. Обнимает за шею, я целую в щеки, губы.

– Привет, малыш. Как ты?

– Нормально. Не хотят отпускать. Предлагают на заочку всё же, потом в аспирантуру. А я не знаю! Много мыслей в голове. Еще мальчик так бьет внутри, у меня глаза закатываются. Решила подумать еще неделю.

– Давай обсудим вечером. С Пашей посоветуемся.

– Давай. Ты всё, свободен?

– Да, поехали. Может, в парк? Погода чудо, не хочу домой.

– Да, классно! Посижу только немного. Устала.

Она оглядывается, прикидывает расстояние, которое прошла. Вздыхает. Говорит с тоской:

– Боже, я неповоротливая бомба. Помнишь, какая тонкая была? Как танцевала?

Смеюсь. Беру за руку. Веду к машине.

– У меня новости есть. Отец Захара продал «Мустанг», помнишь, ту машину, которую мы ремонтировали?

– Да, конечно. Ну слава богу!

– Продал выгоднее, чем рассчитывал. А так как долг мы отработали честно, то излишки разделил поровну.

Показываю Юле экран телефона с сообщением о поступлении средств.

– Ого! Это наши деньги, серьезно?! Вся сумма?!

– Ага. Предлагаю половину отложить, а половину потратить. На что хочешь. Хоть сейчас. Мы и так экономим.

– Вроде бы всё есть, – нервничает.

– Ты заслужила, маленькая. Выбрала в мужья нищего студента–медика, терпишь лишения и неудобства.

– Прекрати! Я сделала ставку. На перспективу.

Беру ее руку, целую. У нее всё будет, я еще в день свадьбы дал себе слово. Круглосуточная работа не пугает. Вообще ничего не пугает после того, что пережил. В радость даже будет!

Юля никогда не пожалеет, что выбрала меня. Доверилась. Что решилась родить так рано, отказавшись от учебы. Мы решили, что минимум два года Юля посидит в декрете, не хотим, чтобы ребенка растила чужая тетя–няня. Юля делает это для нас. И я в долгу не останусь.

– Поехали в торговый центр прямо сейчас, – подмигиваю. – Ну хочешь же!

Юля прыскает и хлопает в ладоши.

– Ладно! Тогда я куплю ту коляску, которую хотела! Прогулочную, – ее глаза загораются. – И костюмчик на выписку!

Киваю.

– Ура! Матвей, я тебя обожаю!

Смеюсь, пока она меня обнимает и зацеловывает. Купим мы эту коляску. И костюмчик сыну. И что–нибудь еще для нее. Новый телефон или брюлики — неважно. Что–то именно для Юли.

Потому что хочу ее порадовать. Потому что с ее появлением в жизни всё стало, как надо. Правильно.

Потому что люблю. А это, если по честному, самый важный аргумент.

Эпилог 2

Примерно десять лет спустя

Юля

Самолет задерживают на час. Сидеть не могу уже, стоять — подавно. Цветы, что купила, в руках замусолила. Пульс учащенный. Я нервная в последние недели, саму себя не узнаю. Даже Андрей по телефону заметил, напомнил: «Папа скоро прилетит, мам. А потом и я через неделю».

Знаю, что скоро, сынок. Не хватает вас. Андрей проводит две недели с друзьями в английском лагере, а Матвей – в Европе на обучении.

Когда дело касается мужа, мне вновь восемнадцать. Разлука с ним острая, ранящая, а тоска – разрушительная. В том году я осуществила мечту: закончила медицинский университет и устроилась работать в детскую поликлинику. У меня десятилетний сын — почти подросток. Самостоятельный, умный мальчик. Моя гордость и огромная любовь. Андрей внешне похож и на меня, и на Матвея. А вот по характеру — вылитый отец, к моему огромному облегчению. Собственную копию я бы не выдержала!

Мы рады, что Римма Владиславовна успела понянчить мальчика целых три месяца, он ей улыбался, и она расцветала в ответ, хотя болела уже сильно. Наверное, в те дни только Артёму она и улыбалась. Помню времена, когда боялась жить в бабушкой, но когда ее не стало — искренне скучала. Нас осталось трое, Андрей забирал всё время, и мы справились. Вместе.

Да где же этот чертов самолет!

Вскакиваю на ноги и делаю круг по залу ожидания. Разъехались мои мужчины. Вроде бы и есть чем заняться, но вечера будто пустые. Любимые люди, моя семья. Не хватает редких семейных ужинов.

Подхожу к девушкам, женам коллег Матвея.

– Ну что, где там наши хирурги? – закатывает глаза Алёна. – Дважды самолет задерживают.

– Не говори, терпение на нуле, – кусаю губы.

Приветливо киваю еще нескольким знакомым.

– По мне так время быстро пролетело. Еще бы столько не видела Семёна с превеликой радостью! – выпаливает... кажется, Анна.

Мы вежливо улыбаемся.

– Я очень соскучилась. На телефоне постоянно, конечно, но всё же... – не могу сдержать эмоций. Признаюсь: – Мы никогда так надолго не разлучались.