Под Андреевским флагом: Русские офицеры на службе Отечеству

Генерал–адмирал обходил фронт, уделяя особое внимание кадетам самой младшей роты. У многих из них могли спросить фамилию; если же семья была «морской», то не исключался и разговор о предках новичка. Затем следовало еще одно краткое богослужение, после чего батальон, а следом за ним и младшие роты, проходили перед начальством церемониальным маршем. К 12 часам столы в зале возвращались на свое место — предстоял торжественный обед. Для высокопоставленных лиц предназначалось место у модели[137] брига «Наварин», захваченного у турок в Наваринском сражении 1827 г.

Менюобеда было традиционным и неизменным на протяжении десятилетий. Кадетам, гардемаринам и гостям подавали борщ с кулебякой, гусь с яблоками[138] и пломбир. Кроме того, каждому полагалась красивая круглая коробочка с гербом Корпуса — в ней лежало полфунта конфет, которые кадеты, по традиции, должны были отнести домой. Во время обеда играл корпусной оркестр, считавшийся одним из лучших в столице.

Теоретически, после тожественного обеда все кадеты могли уйти домой до вечернего бала, но на практике так поступали единицы. Все силы, вспоминает Гаральд Карлович Граф, бросались на подготовку главного мероприятия года.

«После обеда начинались лихорадочные приготовления к известному всему Петербургу балу Морского корпуса. Им открывался петербургский бальный сезон, и на него вывозились барышни, которые впервые начинали выезжать. Бал был нашей гордостью, и мы прилагали огромное старание, чтобы все выходило возможно красивее и веселее. Младшие роты, конечно, никакого участия в украшениях зала и других приготовлениях не принимали, главные заботы ложились на старших гардемарин. Это был их бал, последний перед выпуском.

Для гостей открывались почти все ротные помещения. Необходимо было превратить их в уютные гостиные, буфеты и танцевальные залы. Времени для этого оставалось совсем мало, и оттого мобилизовывались все местные художники под предводительством кого–нибудь из корпусных офицеров, понимавших в этом толк. Каждое помещение, точно по волшебству, превращалось в подводное царство, царство льдов, тропический уголок, хвойный лес и так далее, насколько хватало фантазии и средств[139]. Главная же трудность заключалась в том, чтобы не повториться и не походить на прошлые годы.

К 8 часам вечера все должно было быть готовым к приему гостей, которых набиралось до трех-четырех тысяч[140]. Все кадеты и гардемарины были налицо: кто стоял у входных дверей и проверял билеты, кто находился в буфетах, кто в танцевальных залах, а кто просто толкался по всем направлениям или ждал приезда своих знакомых. Так называемые „распределители“ имели особые значки, которые сами выдумывали и делали из лент цветов Андреевского флага, пропущенных под левый погон, в виде аксельбантов и завязанных бантом с лежавшим на нем золотым якорем».

На середину XIX в. обучение продолжалось шесть лет (такой срок сохранился и в дальнейшем). В течение четырех лет кадеты изучали Закон Божий, арифметику, алгебру, геометрию, плоскую и сферическую тригонометрию, историю, географию, языки — русский, английский и французский, а также чистописание и рисование. Естественно, не была забыта и строевая подготовка. В гардемаринских (специальных) классах преподавались также навигация, астрономия. Теория кораблестроения, практическая механика, морская съемка, морская эволюция, корабельная архитектура, артиллерия и фортификация.