Под белым небом. Как человек меняет природу

Многие жители Плакеминса, например Ламберт, считают отводные каналы последней надеждой региона. «Все дело в речных наносах», — сказала мне Альбертина Кимбл, ярая сторонница этих проектов и одна из немногих людей в приходе, которые живут за пределами дамб. Но и против строительства каналов выступают многие. За несколько недель до встречи в Бурасе глава прихода Плакеминс устроил Управлению громкий скандал и запретил им брать образцы почвы на предполагаемом месте строительства отводного канала. Впрочем, Управление все равно их собрало, выставив на охрану территории полицейских[47].

На вечернем собрании в «Луизианских рыболовных приключениях» Барт демонстрировал слайд за слайдом, на которых было показано, где пройдет Средне-Баратарийский отводной канал и как он будет устроен. Судя по анимационному видеоролику, проект будет просто невероятно сложным: придется переместить железную дорогу, изменить направление шоссе 23 и собрать из плавающих секций огромные ворота. По словам Барта, когда проект будет закончен, Управление сможет имитировать наводнения. Когда река разливается и несет больше всего осадков, ворота будут открываться. Насыщенная твердыми частицами вода хлынет через Плакеминс в бухту Баратария. Через несколько лет песка и ила наберется достаточно, и начнет формироваться полутвердая земля. Отводной канал будет питаться за счет течения самой реки, без использования насосов. И в отличие от таких проектов, как BA-39, осадки будут накапливаться постоянно, из года в год.

— Если говорить об отводе осадков, какова наша главная цель? — спросил Барт. — Максимально увеличить наносы почвы и минимизировать приток пресной воды.

Мужчина в углу комнаты поднял руку.

— Предположим, вы его построите, — сказал он. — Но каков будет ущерб?

Несмотря на заверения Барта, мужчина явно был обеспокоен тем, сколько пресной воды попадет в воды залива и как она повлияет на любительское рыболовство.

— Пятнистому горбылю точно каюк, — заявил он. — Будь это естественный прорыв дамбы, я был бы только за, — добавил он. — Но когда мы, люди, вмешиваемся, это редко заканчивается хорошо. Потому мы и дошли до жизни такой.

Еще немного — и будет слишком жарко.

Очередным душным днем я вернулась в Новый Орлеан, чтобы встретиться с геологом Алексом Колкером, специалистом по прибрежным отложениям. Колкер преподает в Морском консорциуме университетов Луизианы, а помимо педагогической деятельности иногда организует велосипедные экскурсии по городу. В отличие от более традиционных экскурсий, рассказывающих о призраках, вуду и пиратах, он делает акцент на гидрологию. Он согласился взять меня с собой, хотя и предупредил, что придется встать пораньше, так как к полудню улицы превратятся в сауну.

— Город в основном построен у реки, — заметил Алекс, когда мы выехали из крепко спящего Садового района. — Если говорить коротко, то более высокие районы идут вдоль ее берегов, а более низкие — это бывшие топи и болота.

Мы бодро крутили педали на север по Джозефин-стрит, удаляясь от Миссисипи и незаметно спускаясь все ниже. Высокие особняки уступили место одноэтажным домам на различных стадиях обветшания и ремонта.

Колкер затормозил перед огромной ямой на дороге. Ее залатали асфальтом, но на том же месте образовалась новая выбоина.

— Оседание идет сразу на нескольких уровнях, — пояснил Алекс. — Если смотреть шире, то мы видим деградацию болот. А в более мелком масштабе имеется вот такое проседание почвы.

Чуть дальше мы увидели канализационный люк, который возвышался над дорогой, как башня танка.

— Его, видимо, укрепили, чтобы не оседал или хотя бы не оседал так быстро, как земля вокруг, — заметил Колкер. Рядом висела табличка с надписью «Маршрут эвакуации».

В туристических буклетах Новый Орлеан называют «Городом-полумесяцем» из-за изгиба реки, вдоль которого он построен, или «Беззаботным городом» из-за царящей там непринужденной атмосферы. Местные жители не такие оптимистичные, они прозвали город «чашей». Сегодня «чаша» почти вся расположена на уровне моря или ниже, местами — на четыре-пять метров. Находясь в городе, трудно представить, что он весь опускается вниз прямо под вашими ногами, но это именно так. Недавнее исследование, основанное на спутниковых данных, показало, что некоторые районы Нового Орлеана за 10 лет просели почти на 15 см[48]. «Это один из самых быстрых процессов проседания грунта на Земле», — отметил Колкер.

Мы еще несколько раз остановились полюбоваться на разные ямы и впадины — вон, смотри, еще провал! — и наконец приехали на насосную станцию «Мельпомена». Она находится в Бродмуре, низинном районе, который иногда называют Floodmoor (Потопмур). Станция была заперта, но через окна виднелись длинные предметы, похожие на лежащие на боку ракеты. Это были винтовые насосы Вуда, названные в честь их изобретателя Альберта Болдуина Вуда. Вуд запатентовал свою разработку в 1920 г., когда вера во всемогущество технического прогресса была особенна сильна.