Под боссом

Я соскакиваю с кровати и, превозмогая головную боль, несусь в ванную в спасительные объятия махрового халата. Замечаю свое отражение в зеркале и даже настроение немного поднимается: выглядеть опухшей пандой с похмелья — это не про меня, я почти не пользуюсь косметикой.

Когда я выхожу из ванной, то едва не взвизгиваю от неожиданности, потому что посреди номера стоит Серов и, склонив голову набок, разглядывает мой лифчик, по-прежнему распростертый на полу.

— Здравствуйте, — первые произнесенные за это утро слова выходят из меня также как «What a wonderful world» из Луи Армстронга.

— Долго спишь. Через час нужно выезжать в аэропорт, — произносит Люцифер, медленно оглядывая меня с ног до головы. — Собирайся.

Исчадие ада. Заставил меня напиться, возможно, полночи тыкал в меня своей кочергой, и как ни в чем не бывало стоит здесь, испуская свежесть, приказы и высокомерие.

— Почему моя одежда разбросана по номеру? — шиплю требовательно. — Что вчера было?

Ой, да и наплевать, что он там подумает. Если он воспользовался моим состоянием, про расследование в любом случае придется забыть. Я просто оскоплю его голыми руками, не выходя из номера.

Брови Серова на короткую секунду взлетают вверх, он щурится и от следующих его слов веет арктическим холодом:

— А ты ничего не помнишь?

— Ты пытаешься меня пристыдить? — рявкаю я, перечеркивая мнимую субординации между нами. — Ты заставлял меня пить, хотя я отказывалась.

Уголок Люциферского рта ползет вверх, совсем как в моем сне.

— А между ног болит?

— Чего? — от бестактности такого вопроса я начинаю хлопать глазами.

— Если бы у нас с тобой что-то было, ты не пыталась выяснить это у меня, задавая идиотские вопросы. Ты бы это точно знала. Так что перестань сверкать глазами и скалить зубы. К этому кружевному стриптизу я не имею никакого отношения.

Я выдыхаю из себя столько воздуха облегчения, что тело обмякает, и я готова осесть на пол безвольный махровым комком. Уффф. Моя скромная цифра «три» не перешла в позорную бессознательную «четыре».

— Жду тебя в ресторане, Александра. У тебя пятнадцать минут.

Благодушие, навеянное моей нетронутой девичьей честью, затопляет меня даже несмотря на трещащую голову, и я одариваю Сатану своей лучшей просящей улыбкой:

— А можно мне доставку в номер?

В ответ Серов смотрит на меня так словно я сказала, что считаю эротические сцены из «Пятидесяти оттенков серого» невероятно горячими. С раздражением и недоумением.

— Конечно, нет. Не появишься вовремя, твоим коленям придется близко познакомиться с сиденьями эконом-класса.

14

Кирилл

Гостиничный коридор. За восемь часов до этого

Моя лже-ассистентка впивается мне в волосы ногтями, словно она задумала отдать дань своим предкам команчам и снять с меня скальп, ее язык сплетается с моим, а изо рта вылетает стон, эротичность которого утяжеляет содержимое моих трусов двое. Я ведь просто хотел, чтобы она перестала самодовольно скалить зубы. Зубы скалить она перестала — для этого у нее физическая возможность отсутствует, но теперь у меня перед глазами замаячила новая цель — я хочу ее трахнуть. Не потом, когда выясню причины нахождения рядом со мной, а прямо здесь, сейчас. Можно даже в номер не заходить: задрать ее платье и поиметь у стенки, рот рукой заткнуть, чтобы громко не кричала. От одного лишь воображаемого кадра плывет голова.

— Ловкий у тебя язык, — шепчет Александра и, коснувшись меня носом, по кошачьи облизывает мне губы.— Но не рассчитывай, что я приглашу тебя к себе.

В другой раз я бы усмехнулся, но сейчас даже мышцы лица окаменели, сделав меня олицетворением стояка. Гребаная гейша.

Я отпускаю ее задницу, которую все это время машинально сжимал в ладонях, и отступаю назад. Хрень это все. Я с пьяными девками дел не имею.

Тяжело дыша, Александра одергивает платье, призывно обводит губы языком и отрывается от стены. Берется за дверную ручку и бросает из-за плеча:

— Я говорила, что пять лет занималась стрип-дэнсом?

Член начинает ломить так, что рука тянется открыть молнию, чтобы дать ему вывалиться. Нет, блядь, ты пол вечера трещала только про баскетбол, а про это словом не обмолвилась.

— Спать иди, — рявкаю я и разворачиваюсь к своему номеру. Уйти, уйти отсюда, на хрен. Не дать ей быть сверху.

И до того, как хлопок двери отрежет меня от коридорного помешательства, в ухо АСМР-стрелой вонзается фраза.

— А я бы разрешила тебе войти.

Я стискиваю зубы и для верности несколько раз поворачиваю замок, после чего еще двадцать минут торчу в ледяном душе, чтобы справиться с непроходящими симптомами стояка. Чертова сучка.

— Кажется, в пятнадцать минут я уложилась, — веселый голос Александры, раздавшийся сверху, отвлекает меня из воспоминаний и ноющей боли в паху.

Обдав меня ароматом кокосового геля для душа и шлейфом свежего парфюма, она плюхается на стул напротив.

— Ох уж это страшное слово «эконом-класс», — саркастично замечаю я и подзываю официанта.