Под чужим солнцем

Я всегда очень расстраивалась, когда она говорила о папе. Я не общалась с ним с тех пор, как родители разъехались, мне тогда было пять лет. У меня остались лишь слабые воспоминания о жизни до того момента, какие-то мутные картинки, как мы стоим вместе возле дома, где мы тогда жили. Каждый день рождения я получала от него открытку, на которой было написано: «Поздравляю, папа», но, когда мне исполнилось пятнадцать, прекратилось и это, с тех пор я больше о нем не слышала.

Я понимала, что маме приходилось сложно, но всегда очень злилась на нее, когда она срывалась. Я понимала, что она разочарована в жизни, но ведь она была единственным близким мне человеком. Она была нужна мне так же, как я была нужна ей. С другой стороны, эти «маленькие эпизоды», так она их называла, длились не дольше пары дней.

Иногда мне кажется, что именно она виновата в том, что я так не уверена в собственных отношениях. Что ее негативный опыт передался и мне. Однако, конечно, так быть не должно.

Я всегда считала, что это Ричард меня выбрал, но теперь я все чаще задумываюсь о том, что все было совершенно иначе. Возможно, меня привлекло в нем именно то, что я понимала – именно такой тип мужчин нравится моей маме. Надежный человек со стабильными финансами, тот, на кого можно положиться. Тот, кто всегда будет рядом – в отличие от папы.

В остальном это была чистая случайность.

Глава 37

На свою первую вечеринку в Мальмё мы с Аннели пошли в бар «Сентилитр и Грамм» на площади Стурторге. Вообще-то мне не хотелось никуда идти, но Аннели убедила меня, что нам нужно отдохнуть в чисто женской компании, и я сдалась.

Стойка бара освещенным островком выделялась над пространством, помещение вибрировало от музыкальных басов. Мы с Аннели сели за стойку, но еще не успели ничего заказать, как появился парень Аннели, Эдвин. Он выглядел очень возбужденным, громко болтал, а потом позвал ее «поговорить». Я видела, что Аннели расстроилась, но она все-таки пошла за ним, они сели в уголке.

До этого я видела Эдвина всего пару раз, но мне показалось, что он из тех, кто любит поговорить, так что я поняла, что наш вечер испорчен. А раз уж я разоделась и пришла в бар, я решила отпустить ситуацию и заказать себе выпить. Правда, прочитав меню и цены на напитки, я решила остановиться на сидре, который потихоньку потягивала.

Какое-то время я сидела, разглядывая остальных посетителей, и вдруг услышала знакомый голос:

– Так вот как вы выглядите, когда не промокли насквозь?

Ричард стоял на другом конце барной стойки, в том же темном костюме, но в этот раз без галстука. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута.

– Вы одна? – спросил он.

Я покачала головой и жестом показала на столик в углу.

– Я вон с теми двоими. Но им нужно «поговорить».

– Звучит не слишком весело.

– Угу, – я покачала головой. – А вы?

– С приятелями с работы, – сказал он, указывая на группу мужчин, стоявших в отдалении, все в одинаковых костюмах и с зачесанными назад волосами.

Я поменяла позу и повернулась к нему. Качнула головой, чтобы волосы красиво упали на плечи, и провела рукой по золотой цепочке на шее. Я уже почти было собралась что-нибудь сказать, но тут бармен поставил на стойку поднос с заполненными шотами.

– Десять «Алабама Сламмер»!

Я поняла, что коктейли предназначались для Ричарда и его друзей, и почувствовала легкое разочарование. А ведь я решила, что он останется со мной и составит мне компанию.

– Мне нужно идти, – сказал он, извиняясь.

– Конечно.

– Хорошего вечера.

Я допила свой сидр и посмотрела на Аннели, однако она была полностью поглощена беседой с Эдвином и не заметила меня, так что я решила пойти домой. Да, первая вечеринка в Мальмё явно не задалась, но, с другой стороны, я точно сэкономила целое состояние.

Я встала со стула, и тут появился Ричард. Он сел рядом со мной и положил локти на стойку.

– Как дела?

Он снял пиджак и закатал рукава рубашки, его загорелые руки приковали к себе мой взгляд.

– Хорошо, собираюсь домой.

– Сейчас всего одиннадцать, – запротестовал он.

Я наклонила голову и повесила сумочку на плечо. И тут он накрыл своей ладонью мою руку.

– Останься! Ради меня! – Его глаза сверкали, он улыбался своей самоуверенной улыбкой. – Пожалуйста! – продолжил он. – Обещаю, тебе будет весело. Угостить тебя коктейлем?

Я немного подумала и кивнула. Ричард подозвал бармена.

– Что ты хочешь? – спросил он.

– Не знаю.

– Шампанское?

– Ладно.

– Отлично. Бутылку Gosset Grand Millesime 2006 года, – сказал он бармену.

Не знаю, сколько было времени, когда я наконец добрела по лестнице до своей квартиры. Но я точно знаю, что с шампанским я перебрала. Внутренний голос отчаянно интересовался, не наделала ли я глупостей, но как я ни пыталась, не могла вспомнить, чтобы сказала или сделала что-то предосудительное. Мы сидели в баре, заказали еще шампанского и болтали до тех пор, пока там не набилось столько народу, что говорить стало невозможно. Тогда Ричард вызвал мне такси и заплатил за него.