Читаем «Под этим небом черной неизбежности…» полностью

«Под этим небом черной неизбежности…»

Юрий Павлович Трубецкой (наст фам. Меншиков, псевд. до эмиграции Нольден; 1898(?)- 1974, Западная Германия) — поэт, прозаик, литератор «второй волны» эмиграции. Публиковался в периодике русского зарубежья в журналах «Современник» (Торонто), «Новый журнал» и др., а также в антологиях зарубежья. Выпустил 3 поэтических сборника. В постсоветской России стихи печатались лишь в лишь антологиях. Вел переписку почти с очень многими "знаковыми" фигурами русской эмиграции того времени: с Иваном Буниным, Георгием Ивановым, Б. Зайцевым, И.Одоевцевой, Г. Адамовичем, В. Сумбатовым, Ю. Терапиано и др. Вот что писал Ю.Трубецкому Иван Бунин — «…главное у Вас несомненно есть: поэтическое чувство. И не пишите "скупо", пишите побольше, не сушите себя». Юрий Терапиано писал: «по общей своей настроенности, по фактуре стиха и стилистическим приемам Ю. Трубецкой принадлежал к Петербургской линии». Как пишет французский славист, профессор, Ренэ Гера (лично знавший поэта): «Это был незаурядный поэт…в его поэзии тема России тесно связана с темой ностальгии. Отсюда и другая тема: чужбины и одиночества…». В данное электронное собрание стихотворений вошли полностью два сборника поэта: «Двойник» (Париж, 1954) и «Терновник» (Париж, 1962) благодаря кропотливым разысканиям Андрея Никитина-Перенского (библиотека «Вторая литература»), публикация «Терновника» , а также стихотворения разных лет. Думается, для большинства читателей, это имя станет еще одним открытием в необъятном «океане» забытых литературных островов русского зарубежья.

Юрий Павлович Трубецкой

Поэзия / Стихи и поэзия18+

Юрий Трубецкой. «Под этим небом черной неизбежности…»: Собрание стихотворенийЮрий Трубецкой. Двойник (Париж: Рифма, 1954)Знаком этот образ печальный,И где-то я видел его…Быть может, себя самогоЯ встретил на глади зеркальной.

Александр Блок

ДвойникПод дождем брожу нелепо,Скучный, длинный и немой,И фарфоровое небоТочит слезы надо мной.Вечер нудный, вечер длинный,Я — к бродяжеству привык,А в витрине магазинаЗло смеется мой двойник.Он стоит в нарядном фраке,Разутюжен и побрит.Обратит вниманье всякийИ похвалит этот вид.Он не пишет и не курит,В середине — пустота,Под бровями свет лазуриИ как розаны уста.Смотрит он как праздный, тощийПод окном торчит. И пусть!И струит осенний дождикЭлегическую грусть.

1952

«Давно с тобою мы простились…»Давно с тобою мы простились —Нева и ледяной дворец.Лишь звездные лучи струились,Как бы предчувствуя конец.И музыка звучала тихоИ замирала где-то там.Беда — голодная волчиха —Ходила, воя, по следам.И острова, и часовые,И обожженные мосты,И панихидная Россия,И вопли ветра. И кресты.

1922

«Тихий шорох берез отталых…»Тихий шорох берез отталыхИ весенний снег под горой.На пристани лязг причала,Дым костра и туман над водой.Как впервые вижу. ПриемлюБлагословенье Твое —Сирую взрытую землю,Каждый вздох и трепет ее.И — чтоб мог я чувствовать бремяЛегчайшее, бремя любвиЧеловеческой — злое времяНадо мною останови!

1923

Разговор («Летели дни, крутясь проклятым роем»…)«Летели дни, крутясь проклятым роем»…Я на скамье сидел в саду. СлегкаНакрапывал нечастый теплый дождик,В разрыве туч вечерняя горелаЗвезда. А рядом, воротник подняв,Сидел высокий, стройный незнакомец.Ему, как мне, по-видимому былЗнаком весенний сплин, непостоянствоБольшой звезды между сплетенных веток.Молчали мы. Потом он вдруг сказал:«И этот вечер канет без следа,И что тогда останется в сознаньи?Пожар зари?» Он замолчал. И яУзнал его — лицо и тихий голос,Глаза прозрачные под мягкой шляпойИ свет — «оттуда ринулись лучи»…Я веки опустил. Прошло мгновенье,И рядом — никого. А там, вверху,Звезда, сиявшая алмазным блеском,Вдруг облаком седым заволоклась.Вокруг опять — обычно, повседневно.Весна и ночь. Вдали мятется город.Но перелетный ветер запевал«О доблестях, о подвигах, о славе…».

1927

«Два желтых огня на самом краю…»

Перейти на страницу: