«Под этим небом черной неизбежности…»

Потерял я тебя навеки…
Дождь в окно все стучит, стучит.
Отекли от дремоты веки,
Лоб и руки так горячи.

Даже имени не припомню,

Что-то кажется мне на «В».
Помню город пустой, огромный,
Месяц в утренней синеве.

2. «Как снова небо холодеет…»

Как снова небо холодеет
Над побледневшею зарей.
И снова мелкий дождик сеет
И прыгает по мостовой.

Под зонтика раскрытым шелком

Иду как всякий человек.
Сквозь дождь, переходящий в снег,
На мир поглядываю волком.

«Да, безразличье, пожалуй, труднее…»

Да, безразличье, пожалуй, труднее…
Трудно молчать. И зачем? Почему?
Вечер дождливый тает в дыму,
Медленно каплет в серой аллее.

Если б узнать, что там есть, за чертой?

Может темнее, скучнее и диче?
В призраках, веющих бледной толпой,
Разве узнаешь тогда Беатриче?

От безразличья не спрячешься. Трудно.

Только идти под дождем в никуда.
Слушать — под ветром поют провода,
Улицей спящей, холодной, безлюдной.

1957

«В порыве, что ли, нежности…»

В порыве, что ли, нежности,
Другого ли чего…
А может только вежливость
Соседа твоего…

Ты помнишь, поздно вечером,

Балкон, с вареньем чай?
Так ласково-застенчиво,
А может невзначай

Ты вспомнила Швейцарию

И встречу, с тем, другим.
Потом — стихи Цветаевой
И папиросный дым.

1957

1. «Дотащиться до цели. А может…»

Софии Прегель

Дотащиться до цели. А может
Этой цели-то вовсе и нет?!
Кто-то руку на сердце положит
И погасит мигающий свет.

Осень, осень. Какая по счету?

Не сочтешь и собьешься. Потом
Будешь силиться вспомнить кого-то
И жалеть неизвестно о чем.

2. «Книга детства давно потеряна…»

Софии Прегель

Книга детства давно потеряна
Или заброшена на чердак.
Листья роняет дерево,
Как жизнь роняет года.

И с непонятной усладою

Твержу невпопад:
— Падают листья, падают,
Вьются, летят… —

Воспоминанья, стихи и прочее —

Разве их разорву?
В доме, давно заколоченном,
Нетопыри и мыши живут.

1954–1958

«Это было похоже на море, на синие звезды…»

Это было похоже на море, на синие звезды.
Это было похоже на то, чего нет…
Это — только осенний, расплеснутый воздух,
Это — только бессонный, горячечный бред.

Мы прощались сегодня. Ведь встречи не может быть завтра?!

На разлужье синело. Горел одинокий фонарь.
Мы сидели с тобою на мокрой приземистой лавке,
Время тихо журчало над нами, журчало как встарь.

Время… Времени нет. Наплывают шумящие кроны.

Наплывает пожар между сосен встающей луны.
Улетает разлука и молодость. И беззаконно
Надвигается ночь, надвигаются грозные сны.

Это было похоже на запах сиреневой ветки,

Что спадает росой ледяной на лицо и ладонь,
На луну, пробегавшую в облачной розовой сетке,
На далекий, в полянах пустынных, огонь.

1958