Под грифом «Любой ценой»

– Без проблем. – Курочкин сунул руку в карман и протянул Глебу Васильевичу трубку сотового телефона.

Телефон жены был отключен.

– Наверное, у сына сидит, – с сожалением проговорил Глеб Васильевич, возвращая трубку.

– Перезвоните позже. Оставьте телефон себе, только спрячьте. Здесь, я знаю, не положено.

– Спасибо вам! – Глеб Васильевич вдруг понял, что нет сейчас для него ближе человека, чем Курочкин. – И простите.

– За что? – удивился тот.

– Я плохо о вас думал.

– Бросьте!

– Скажите, если все пройдет нормально и сына удастся вывезти, как мне быть?

– В любом случае вам необходимо покинуть Россию, – пожал плечами Курочкин.

– В моем положении это тяжело сделать. – Глеб Васильевич покосился на окна, словно опасаясь, что его могут подслушать.

– Конечно, вам будут препятствовать, – кивнул Курочкин. – Особенно те, кто все это время получал барыши за ваши изобретения. Кстати, как только я узнал, что вы были у помощника заместителя министра, сразу связался с Вашингтоном и попросил проинформировать, что это за тип. Так вот, он претендует на авторство ряда ваших изобретений.

– Да этого просто не может быть! – не поверил Глеб Васильевич. – Он же ничего не смыслит в физике. Если мне не изменяет память, этот негодяй с трудом закончил в свое время политехнический институт в провинции, потом делал карьеру по партийной линии. Комсорг, парторг…

– Я не так выразился, – смутился Курочкин. – Он намерен требовать вознаграждения как за собственные изыскания, но при этом не скрывает, что просто крадет их у вас.

– Все равно не укладывается в голове, – растерялся Глеб Васильевич.

– Но почему тогда он в штыки воспринял вашу просьбу? – хитро прищурился Курочкин и сам же ответил на этот вопрос: – Наверняка опасается, что в том же Израиле кто-то попытается предложить вам работать напрямую.

– Но я могу продолжать работать в России и информировать вас лично, – неожиданно пришедшая в голову мысль показалась спасением.

– Смею вас огорчить, – на лице Курочкина появилась скорбь. – Как только этот чиновник узнает, что деньги пошли мимо него, он донесет на вас куда надо…

Антон направлялся в номер в приподнятом настроении. Как ни странно, причиной этого стало повышенное внимание к ним со стороны Тэваза. Теперь преимущество на их стороне. Но еще большее удовольствие доставляло то, каким ударом для Дрона окажется его сегодняшняя интрижка. Ведь майор наверняка считал, что завоевал девушку, и теперь гордился своим очередным «подвигом».

На всякий случай Антон стукнул в дверь и потянулся на цыпочках, предвкушая, как будет распекать разгильдяя за утраченную бдительность.

– Войдите, – нарочито громко разрешил Дрон.

– Можно? – Антон изобразил на лице плебейскую улыбку.

– Пожалуйста, – по-барски ответил Дрон, продолжая лежать на заправленной кровати.

– Ну, что, развратник, и следы успел замести? – злорадно спросил Антон.

– Вы это о чем? – Дрон сел.

– Ну, как? – Антон прошел к столу и сел. – Не чай же вы здесь пили?

– Представь себе, – показал взглядом на чашки Дрон. – С твоим печеньем.

– Мне сегодня ночью можно здесь остаться?

– Не ерничай. – Дрон встал, подошел к дверям, приоткрыл их и выглянул в коридор.

Его поведение напрочь расстроило все планы Антона в отношении проведения воспитательной беседы.

– Ты меня, Вася, не пугай, – глядя на то, как Дрон вернулся и уселся с другой стороны, предупредил он.

– Придется, – слегка наклонился вперед Дрон. – Не было у меня с ней ничего и быть не могло.

– Неужели возраст подкачал? – попытался пошутить Антон, но по взгляду Дрона понял, что удивит скорее он его, а не наоборот.

– Она сама предложила мне пройти в номер и разыграть сцену, будто у нас интрижка, – перешел на шепот Дрон.

– Вася!.. – Антон неожиданно догадался, в чем дело, и прижал палец к губам.

Любой офицер спецназа знал: нельзя вести серьезные разговоры в номерах гостиниц, на съемных квартирах, которые приходится оставлять без присмотра, и в машинах. Замки сейчас не проблема, а техника шагнула так далеко, что, того и гляди, станут считывать мысли.

– Я помню, – кивнул Дрон, – поэтому пойдем со мной.

Теряясь в догадках, Антон отправился с Дроном к морю.

– В общем, на электрофорезе она ко мне в кабинку вошла и сунула вот это. – Дрон протянул свернутый вчетверо листок.

Антон огляделся. Они были в конце пляжа. Справа вплотную подступал густой кустарник, слева на берег накатывали волны, прямо – ограждение из сетки. Он развернул записку, написанную аккуратным женским почерком, выдававшим волнение пишущей:

«Василий, меня вынуждают познакомиться с вами и узнать, кто вы на самом деле. Настаивают на любых способах. Я обязана выполнить требование этих людей, иначе у меня будут неприятности. Пригласите меня в номер, как будто я вам понравилась. Там все объясню».

Затем свернул листок и сунул в нагрудный карман куртки.

– Ты решил мне про Тэваза рассказать?

Если сказать, что Дрон удивился, значит, не сказать ничего. У человека, которого учили скрывать свои эмоции, открылся от удивления рот.