ПОД ГРОЗОВЫМИ ТУЧАМИ . НА ДИКОМ ЗАПАДЕ ОГРОМНОГО КИТАЯ .

Гид прекрасно говорила по-английски. Где же она выучила язык? В Лондоне, последовал ответ, когда работала в советском посольстве. Я спросила, не возникало ли у нее желания вновь отправиться за границу, поездить по свету. Дама отвечала уклончиво: да, возможно, она не отказалась бы посетить некоторые страны за пределами России, если бы смогла получить визу, дающую на это право...

Стало быть, визу предоставляли не всегда? Значит, русские фактически узники в собственной стране? Я вспомнила часового, стоявшего на посту в темноте на советско-польской границе. Сколько же таких часовых рассеяно на границах СССР с чужеземными территориями?..

«Господь, сущий на небесах, отдал пределы земли во владение чадам своим»*, — гласит Библия.

* В русском синодальном тексте Библии это место звучит так: «Небо — небо Господу, а землю Он дал сынам человеческим» (Пс. 1136: 24). А. Давид-Неэль по памяти неточно дает ссылку на Псалтирь.

Похоже, цивилизация, призванная создать нам благоприятные условия, чтобы мы пользовались ее достижениями, напротив, воздвигает все больше и больше препятствий на нашем пути. Разве какой-нибудь дикарь был бы способен вообразить, что ему могут запретить идти туда, куда ему вздумается?

По дороге дама-экскурсовод указывала нам на новые или строящиеся дома. Одно большое нечто было административным зданием или учебным заведением, в другом большом нечто размещался еще какой-то винтик советской системы.

Что касается дивного Кремля, в эту пасмурную унылую погоду он не производил такого впечатления, как на фотографиях. Для усиления эффекта его варварского величия, без сомнения, требовались слепящее солнце и большие сугробы либо яркий лунный свет в суровую холодную ночь. Но, хотя в тот день стоял трескучий мороз и хмурые серые облака зловеще нависли над Москвой, огромная площадь, с которой был убран снег, превратилась в предательски-скользкий каток. Переход через нее к могиле Ленина оказался рискованной затеей.

Темно-красный мавзолей, где покоится человек, возглавивший самую удивительную из всех революций, слишком часто описывали, и я не стану об этом распространяться. Он теряется в окружающем его огромном пространстве, и надменные кремлевские стены словно подавляют его своим презрительным величием. Этот контраст весьма поучителен: колосс на глиняных ногах, каковым являлась царская империя, был повержен кипучей энергией одного человека, который по сравнению с этим гигантом казался крошечным насекомым.

Мы снова сели в машину. Перед тем как она тронулась с места, я указала пальцем на здания Кремля и сказала экскурсоводу:

— Я полагаю, ваши министры живут здесь, и там же находятся их рабочие кабинеты.

Последовавший ответ сопровождался в высшей степени пренебрежительной улыбкой.

— У нас нет министров, — заявила дама с чувством превосходства и жалости к несчастным обитателям стран, где министры еще сохранились.

— Хорошо, хорошо, — продолжала я, — мне известно, что вы называете их комиссарами, но у них такие же служебные функции.

— Ничего подобного, — возразила элегантная дама-товаршц, — они — народные комиссары.

Она утверждала это непререкаемым тоном. У меня не было ни малейшего желания затевать спор.

Куда мы направимся? У нас в запасе оставалось более двух часов, но я не пыталась больше регулировать наше движение.

Автомобиль остановился у большой гостиницы. Нас пригласили выйти из машины... Прогулка окончена.

По правде сказать, нас не держали в гостинице взаперти. После регистрации ничто не мешает туристам выйти за порог и прогуляться по окрестностям. Однако человека, не знающего город и язык его жителей, подстерегает опасность заблудиться и опоздать на поезд — мысль об этом удерживала нас от желания уйти далеко. Другая помеха — гололед. Несмотря ни на что, мы с Ионгденом немного прошлись.

В квартале, где мы находились, не слишком оживленное движение. Возможно, это связано с плохой погодой, и, по-видимому, из-за той же плохой погоды у прохожих такие мрачные лица. В основном люди одеты опрятно, но бедно. Очевидно, наша элегантная дама-экскурсовод является исключением — скорее всего, это объясняется родом ее занятий.

Торговые карточки были ликвидированы, сказала мне она. Любой человек может купить в магазинах всё, что он там найдет, если он располагает денежными средствами. Правда ли это? На протяжении всей своей прогулки в автомобиле и пешком я не заметила ни одного привлекательного магазина с красиво выставленными в витрине товарами, как в европейских городах. Множество людей толпились в помещении, напоминавшем крытый рынок с узкими окнами, где предлагались различные виды изделий.

И все же я увидела один небольшой приличный магазин, в котором продавали парфюмерию, косметику и т. п. В своей книге «Европа изнутри» («Inside Europe») Джон Гюнтер рассказывает, что жена тогдашнего председателя Совета народных комиссаров Молотова Полина Семеновна Жемчужина возглавляет советский концерн, выпускающий пудру, румяна и карандаши для губ. Меня так и подмывает прокомментировать это сообщение, но я сдерживаю свой порыв.