Под грузом улик. Неестественная смерть

Когда мисс Уиттакер вернется, я надеюсь узнать о ней больше. Вкладываю отчет о своих расходах по настоящее время. Надеюсь, Вы не сочтете их чрезмерными. Как продвигается дело с Вашими подопечными? Жаль, что я не имею больше возможности встречаться с теми несчастными женщинами, чьи истории жизни я изучала, — они были такими ТРОГАТЕЛЬНЫМИ!

Искренне Ваша,

Александра К. Климпсон.

P. S. Забыла сообщить, что у мисс Уиттакер есть маленькая машина. Я, конечно, мало смыслю в этом деле, но горничная миссис Бадж сказала мне, что, по словам горничной мисс Уиттакер, это «Остин-7» (есть такая марка?). Серого цвета, номер XX 9917».

Едва лорд Питер закончил читать этот документ, как Бантер доложил о приходе мистера Паркера, и тот, войдя, устало опустился в удобное честерфилдское кресло.

— Ну, доложи результаты, — потребовал его светлость, перебрасывая ему письмо. — Знаешь, я начинаю думать, что ты был прав насчет дела Берты Гоутубед, и это большое облегчение для меня. Я, разумеется, не поверил ни одному слову миссис Форрест — по своим соображениям, но надеюсь, что смерть Берты была чистым совпадением и не имеет никакого отношения к моему объявлению.

— Вот как? — с горечью сказал Паркер, наливая себе виски с содовой. — Ну, тогда тебе будет еще приятнее узнать, что результаты аутопсии показали отсутствие каких бы то ни было признаков насильственной смерти. Ни яда, ни повреждений. У нее было слабое сердце, и вывод патологоанатома: летальный обморок от переедания.

— Меня это не удивляет, — сказал Уимзи. — Мы ведь и сами предполагали удар. Некий обходительный джентльмен, встреченный в квартире их общей знакомой, чрезмерно разошелся после ужина и стал распускать руки. Добропорядочная молодая женщина была шокирована. Слабое сердце не выдержало. Обморок. Конец. Обходительный джентльмен и его подруга в панике — у них на руках труп. Счастливая мысль: автомобиль; Эппингский лес; exeunt omnes[129] с песнями, умыв руки. В чем сложность?

— Сложность в том, чтобы это доказать, только и всего. Кстати, на бутылке отпечатков не было — лишь смазанные пятна.

— Перчатки, надо полагать. Похоже на камуфляж. Обычно парочка, отправляясь на пикник, не надевает перчатки, чтобы взять в руки бутылку пива.

— Я знаю. Но мы не можем арестовать всех, кто носит перчатки.

— «Тюлень сказал: «Как я скорблю, как плачу я над вами!» И самых крупных выбрал он с горючими слезами…»[130], — продекламировал Уимзи. — А что с теми ампулами для инъекций?

— Абсолютно ничего. Мы опросили аптекаря и врача. Миссис Форрест страдает острыми невралгическими болями, и эти уколы ей официально прописаны. Там ничего подозрительного, никаких признаков употребления наркотиков. Дозировка обезболивающего небольшая, смертельной она ни для кого быть не могла. А кроме того, не помню, говорил ли я тебе, что в организме покойной не найдено следов ни морфия, ни какого-либо другого яда.

— Ну, что ж! — сказал Уимзи. Несколько минут он сидел, задумчиво глядя на огонь. — Вижу, и в газетах интерес к этому делу затухает, — неожиданно добавил он.

— Да. Мы разослали результаты анализов, и завтра будет напечатана заметка с выводом: смерть по естественным причинам, вот и все.

— Отлично. Чем меньше суеты вокруг, тем лучше. Что-нибудь слышно от ее сестры из Канады?

— Ах да, забыл. Три дня назад мы получили от нее телеграмму. Она приезжает.

— Приезжает? Черт побери! На каком судне?

— На «Звезде Квебека», оно прибывает в ближайшую пятницу.

— Гм-м! Мы должны ее перехватить. Ты собираешься встречать судно?

— Господи, нет, конечно! С какой стати?

— Думаю, кто-нибудь должен ее встретить. Я, конечно, немного успокоился, но сомнения остались. Я сам ее встречу, если не возражаешь. Мне нужно узнать у нее все об этой истории с мисс Доусон, и на этот раз я хочу быть уверен, что у девушки не случится сердечного приступа, прежде чем я с ней поговорю.

— Питер, я правда думаю, что ты все преувеличиваешь.

— Береженого бог бережет, — сказал его светлость. — Хочешь еще глоток? Кстати, что ты думаешь о последних известиях от мисс Климпсон?

— Не вижу в них ничего особенного.

— Не видишь?

— Письмо немного сбивчивое, но в целом все ясно.

— Ну да. Единственное, что мы теперь знаем, что отец Мэри Уиттакер злился на то, что деньги его тетки достались мисс Доусон, и считал, что они должны перейти к нему.

— Но ты же не можешь подозревать его в убийстве мисс Доусон. Он умер задолго до нее, а деньги так или иначе должны были перейти к его дочери.

— Да, это так. Но предположим, что мисс Доусон передумала. Она ведь могла рассориться с Мэри Уиттакер и решить оставить деньги кому-нибудь другому.

— А, понимаю — и поплатиться за это жизнью, прежде чем составила завещание?

— А разве такое невозможно?

— Возможно, разумеется. Если не учитывать, что по всем имеющимся у нас сведениям никому не удалось убедить ее это завещание составить.