Под игом чудовищ. Книга 2

Лучник после этого стал неопасен, тоже завалившись под ноги, теперь уже старавшемуся выйти на оперативный простор лорду Айвену, да и хорошо: потому что в неё уже целился ещё один лучник, стоявший на ступенях, ведущих вниз, в общий зал. Пришлось, как ни хотелось, метнуть в него и мизерикорд.

И пусть она не убила чёртова труса, попав в предплечье, но выстрелить прицельно он не сумел — стрела ушла в потолок! Ей оставалось только прыгнуть вперёд, и, схватившись за перила обеими руками, подошвами сапог, что приготовил для неё лорд Айвен, наподдать в прикрытую кольчугой грудь!

Растерявшийся и не успевший ничего сделать болван загрохотал по ступеням вниз, испуская вопли не то — боли, не то злости. Тут пришёл в себя и поднялся снова на ноги тот идиот, что огрёб кадушкой, но им занялся выскочивший наконец из комнаты лорд Айвен. Церемониться он с убийцей не стал, а просто вонзил в нижнюю часть торса тому меч — почти по рукоять! Ну и правильно: а то по пояс тело тоже оказалось прикрыто кирасой!

Леди Маргарет, решив, что они не в том положении, чтоб позволить себе красивые и благородные жесты, вонзила в пах того, кто получил скамейкой, и сейчас стоял на четвереньках, шипя и ругаясь вполголоса, нож, а скорее — настоящий тесак, выдернутый ей из ножен того типа, что до этого ждал с луком у косяка. Шипение сменилось диким воплем, второй пострадавший от давешней скамьи тоже попытался наконец встать — до этого он изволил валяться на полу, свернувшись клубочком, охватив себя руками, и поскуливая, словно побитая собачонка. Не вышло у него ничего.

Леди Маргарет рубанула наотмашь удобно вмещающимся в ладонь тесаком, до половины перерубив шею повернувшегося спиной труса. Извергая фонтаны крови, тело грохнулось оземь — теперь уже навсегда.

Открылась ещё одна дверь коридора, и в проёме нарисовалось перепуганное чёрное лицо. Леди Маргарет оскалилась и замахнулась, собираясь метнуть тесак, но быстро остыла: в свете едва тлеющей масляной лампадки обозначился вышедший: угольщик. Вытаращенные глаза пучились на неё так, словно собирались выскочить из орбит. Бедняга. Он-то тут уж точно ни при чём. Поэтому леди позволила себе «успокоить» любопытствующего:

— Вернитесь к себе. Всё в порядке.

— Это вы называете — порядком?! — это возмущённый протест выразил уже лорд Айвен.

Леди Маргарет повернулась к нему:

— Вовсе незачем впутывать, и тем более убивать совершенно невиновных посторонних! Пусть они и оказались свидетелями вашей жестокости!

— Моей жестокости?! Моей?! — она поспешила подмигнуть ему, и лорд Айвен закрыл снова открывшийся было рот, и заткнулся. Леди Маргарет вновь повернулась к бедолаге-свидетелю:

— Послушайтесь доброго совета. Если хотите жить — вернитесь к себе. И запритесь до рассвета. Ну, идите уже. А то я не поручусь за терпение своего разъярённого спутника.

Угольщик, до этого только моргавший с открытым ртом и переводивший взор с неё на лорда Айвена и обратно, наконец внял предупреждению. И очень быстро «удалился», захлопнув дверь. И загромыхав щеколдой.

Но леди Маргарет не успокоилась до тех пор, пока не спустилась вниз, и лично не убедилась, что прокувыркавшийся с лестницы ублюдок сломал шею: такого страшного предсмертного оскала, как позднее признал и лорд Айвен, они не видели никогда!

Но это случилось уже потом, когда они, спешно переодевшись, и по настоянию леди Маргарет поснимав подходящие трофейные штаны с тех, кому они уж точно понадобиться больше не могли, покидали неприветливый трактир. Камзол с мужчины подходящего размера она прихватить тоже не забыла. Свой шикарный когда-то, а сейчас превратившийся в потрёпанную грязную и пропитанную конским потом тряпочку, женский наряд леди Маргарет всё же с крюка в стене сняла, захватив на всякий случай с собой: вдруг пригодится?

Трактирщик, то ли напуганный устроенным им тарарамом, то ли получивший должное предупреждение, или порцию адекватных угроз от нападавших, из своего закутка даже носа не высунул.

Поэтому они с чистой совестью отбыли, даже не заплатив за ночлег. Который таковым, как сердито заявил лорд Айвен, назвать нельзя было даже с большой натяжкой. Леди Маргарет поспешила с ним вежливо согласиться.

Однако в сарае, где они забирали и сами седлали своих лошадей, лорда Айвена разобрало:

— Миледи! Не сочтите за дерзость… Я-то, балда этакая, думал, что это я буду вас спасать и защищать! А вы…

— Ни слова более, лорд Айвен. И не вздумайте никому рассказывать о случившемся. Я предпочитаю сохранять образ красивой и изысканной жеманницы. Изнеженной и абсолютно неприспособленной к тяготам этого бренного мира. Это, знаете, способствует. Решению жизненных проблем. Вот например: влюбились бы вы в меня, зная, что я не моргнув глазом, могу убить или безжалостно добить пятерых здоровых воинов — профессиональных убийц и бойцов?

Некоторое время молчание нарушало только недовольное пофыркивание седлаемых лошадей и скрип шевелящейся на ветру входной двери. Потом лорд Айвен решился:

— Вы уж простите, миледи, но в вас такую я влюбился бы… Ещё безоглядней!