Под южным небом Италии

Одной рукой он сжимал меня, не давая пошевелиться, а второй скользнул по животу, на внутреннюю сторону бедра. Я машинально сжала ноги, и он больно надавил пальцами на мою чувствительную кожу, пытаясь заставить разомкнуть их, но я изо всех сил продолжала сжимать, не пуская его. Тогда Катальдо ещё сильнее прижал меня к себе, и я почувствовала его каменную эрекцию под брюками. Его рука быстро переместилась, скользя по моему голому телу, вверх к груди. От его прикосновения мои соски тут же сжались и стали твёрдыми. Он потёр их пальцами, продолжая целовать и кусать мою шею. Так сильно сжал грудь, что я вскрикнула от боли. Мужчина провёл языком по моему уху, оставляя влажный след. Мне были неприятны его грубые ласки настолько сильно, что хотелось разрыдаться и забиться в угол, как делают маленькие дети. Я ненавидела его, его прикосновения, его поцелуи. От мысли, что будет дальше, от моего бессилия что-либо изменить, слёзы потекли по моим щекам, и дрожащим голосом я взмолилась:

– Пожалуйста… не надо.

Мужчина остановился, скользнув рукой по моему животу, затем бедрам, и отпустил меня, но не отошёл. Я продолжала стоять, боясь пошевелиться, и слушала его сбивчивое, жаркое дыхание.

– Я подожду, когда ты попросишь, чтобы я не останавливался, – услышала по голосу, как он усмехнулся.

– Этого никогда не будет, – процедила я сдавленным голосом.

Он провёл ладонью по моей ягодице.

– У тебя идеальная попка, – неожиданно игриво сказал.

Мужчина резко обхватил пальцами мою шею, сильно сжал её и, вплотную приблизившись губами к моему уху, тихо сказал:

– Я всегда добиваюсь своего, Бьянка. Чем скорее ты смиришься с этим, тем меньше боли ты испытаешь.

Катальдо отпустил меня, наклонился и поднял полотенце с пола. Он прислонил его к моей спине, а я обмоталась им, скрывая свою наготу.

– Франко! – неожиданно выкрикнул он, и я повернула голову в сторону двери.

В комнату тут же вошёл его подручный с чемоданами в руках и положил их на кровать, холодно блеснув на меня глазами. Катальдо поправил свою чёлку рукой и, сунув руки в карманы брюк, сказал:

– Это твои вещи. Мария принесёт ужин в комнату. В моё отсутствие посидишь под замком, – строго отчеканил и, проходя мимо Франко, бросил ему. – Поехали в бордель.

Мужчины вышли, и я услышала, как в двери повернулся ключ. На дрожащих ногах я подошла к кровати, села на неё и разразилась рыданиями. Мне хотелось спрятаться, исчезнуть, чтобы его руки никогда больше не касались меня. Я вспомнила нежного Марко и, ещё сильнее всхлипнув, залезла под одеяло. Сжав подушку руками, я заливала её горькими слезами. Мысли о муже вернули меня в тот день, когда он единственный раз был со мной груб, но даже та грубость не была мне так неприятна, как прикосновения этого жестокого человека. В воспоминаниях всплыл образ Витторио, его страстный, сладкий поцелуй, его пальцы на моём лице, и приятное тепло разлилось внутри чувственным томлением. Я закрыла глаза. Мне захотелось снова ощутить его поцелуй, аромат его одеколона, смешанного с кубинским табаком и кофе, прижаться к его телу… «Дева Мария!» – я снова ощутила желание к этому мужчине. Порочные мысли о нём, в которых я представляла, как мы занимаемся сексом в его кабинете, стали мучить меня и слёзы перестали литься из моих глаз. Жалость к себе сменилась жгучим желанием быть с этим мужчиной. И это желание придало мне сил и храбрости бороться за свою свободу. Но Марко… и я снова возненавидела себя за то, что в мыслях изменяла своему мужу.

Мои мысли прервал щелчок ключа в двери. В комнату вошла Мария с подносом. Полненькая женщина пятидесяти лет посмотрела на меня с улыбкой.

– Синьора, я принесла вам ужин, – она поставила поднос с едой на стол.

– Я не хочу есть, – буркнула я, не поднимая головы.

– Но вы должны поесть. Синьор Катальдо приказал…

– Меня не интересует, что приказал этот тиран! – не сдержалась я, повысив голос.

Я чувствовала, что женщина стояла, не двигаясь, и смотрела на меня. Я подняла голову и увидела её растерянный взгляд. Она руками сжимала фартук и, помедлив, сказала:

– Пожалуйста, синьора, он будет очень сердиться.

Я села в кровати, удерживая руками полотенце на груди. «Боже! Неужели он и прислугу свою тиранит и держит в страхе?» – ужаснулась я. Тёмные глаза женщины излучали теплоту, и я ей уступила. Не хотела я, чтобы она испытала на себе гнев этого жестокого человека.

– Хорошо, Мария. Только мне нужно одеться, – я медленно выползла из-под одеяла.

– О, синьора, я разберу ваши вещи, – приободрившись, улыбнулась она и направилась к чемоданам с моими вещами.

Женщина открыла их и ахнула. Одежда была небрежно закинута внутрь и безжалостно смята. От одной мысли, что этот отвратительный Франко рылся в моём нижнем белье, мне стало противно. Я подошла к ней и, найдя в этой беспорядочной куче нижнее бельё и лёгкое платье, посмотрела на женщину.

– Я всё поглажу, синьора, – улыбнулась она тёплой улыбкой.

– Зовите меня Бьянка, Мария, – улыбнулась я ей в ответ. – Я буду вам благодарна, если вы это сделаете. Хотя прекрасно бы сделала это сама.