Под каблуком у синего ботинка

– Ничо себе! А деньги?! Бабкины деньги по праву должны принадлежать наследникам, то есть нам с мамой! – не смущаясь присутствия Агафьи, выкрикнула девчонка.

– Ух ты! А как же вы не взяли в расчет Кирилла? Он-то наверняка своей доли потребовал бы.

Катерина лихо извлекла из сумочки сигареты и закурила. Потом, пристально глядя на огонек, запросто сообщила:

– А его мама сама обещала на тот свет отправить.

У Агафьи вырвался стон, Клавдия охнула.

– С ума сойти! Из-за каких-то паршивых денег вы замышляли столько убийств! Да что же вы за люди?!

– Ничо себе – из-за каких-то! Из-за огромных! А мы тоже богатыми хотим быть! Значит, старухе богатство – пожалуйста, уголовнику – нате на блюдечке, а нам с мамой – хрен с медом!! – возмутилась несправедливостью Катерина…

– Господи, да что же за исчадие ада я выпестовала… – еле слышно проговорила Агафья Эдуардовна.

– А что случилось с женой Кирилла? – вдруг вспомнил Акакий, не отвлекаясь на женские сантименты.

Аня тихо выскользнула в коридор и с кем-то переговорила по телефону.

– Ну здесь мы ни при чем. Сама нахлебалась какой-то гадости и того… умерла. Ее и убирать-то особой надобности не было, ей бы просто никто ничего не сказал.

– И все-таки жаль, что мы не успели… – всхлипнула Клавдия.

– Уж коне-е-ечно! Вы, да не успели, да вы нам ни шагу ступить не давали! – окрысилась Катерина.

– Да! Не успели! Всех, кого можно – спасли, а ту девочку… ту, в парке… Олю… – всхлипнула Клавдия.

– Пап, у нас там кофе не найдется? – спросила Аня у отца.

– Пойдем, я тебе сама заварю, – проворно побежала Клавдия на кухню. И, как только они закрылись, взглянула на дочь. – Хорошо, что мы успели все это закончить до приезда Яночки. Они ведь, ты знаешь, с Лилей в дом отдыха укатили.

– Да, я знаю, Данила у меня спрашивал разрешения.

– То есть как – спрашивал? Так ты что же, дома была? Никуда не уезжала?

– Ну… Не совсем дома… И потом, мама! Ну куда я могу уехать, когда вы влезли в болото по самую макушку! Пришлось и самой влезать. Вот поэтому, когда Данила сказал, что отправляет Лилю с Яной на курорт, я только обрадовалась. Сначала просто хотела тебя возле внучки удержать, но… Получилось тоже неплохо.

– Позволь, что значит… Это что – Даня сам девочек отправил?!

– Ну конечно! – воскликнула Аня и усмехнулась. – Он решил Лиле новый интерес создать – тягу к материнству. Не знаю, как там она теперь к тряпкам относится, но с Янкой управилась просто великолепно! Янка только о ней и говорит.

– Ну а у нас как?

– Что как? – не поняла Аня.

– Как мы расследование провели?

– Да хреново, мам, честно говоря. В этот клуб точно в муравейник вляпались. Видите, что там творится черт-те что, отчего тогда саму хозяйку дотошно не проработали – кто она, какая у нее семья, кто муж, сын, дочь? Тогда бы сразу на эту Сватову вышли, а вы даже фамилию своей Агафьи до сих пор не выяснили. А дело-то, как видно, сырое. Непродуманное.

Клавдия плюхнула обгоревшую турку на газ и уперла руки в пышные бедра.

– Вон оно как! Ишь, какая мудрая!! А сколько раз я к тебе, милая доченька, за помощью обращалась?! Тебе все время не до нас было!! А речь, между прочим, о жизни человеческой шла! Да! Мы все делали неправильно, так мы не кончали институтов, а преступники, между прочим, вот они, на диванчике сидят, и Агафья жива! Я тебе, дочка, так скажу: не свое ты место занимаешь, вот что. Не можешь людей охранять, так другому дай, может, у кого и лучше получится.

Аня притихла, потом обняла мать и тихонько прошептала:

– Ма, ну чего ты? Я же не думала, что там, в самом деле, такой ужас. А потом, как только разобралась, так мигом это свадебное путешествие выдумала. Хорошо, ребята из отдела помогали. Ну, пойдем, мне кое-что еще выяснить надо.

– И мне, – засуетилась Клавдия.

Взяв чашечку с кофе, Аня прошла в комнату.

– Я вот все никак не могу понять, – обратилась она к Белкиной, – зачем же все-таки Сватова выдумала такую непрочную легенду, что вы – дочь несчастной проститутки и вора? Это же в конце концов и проверить можно.

– Я же говорю – она меня хотела за Ольгу выдать. Вдруг бы у нее ничего с убийством брата не вышло, тогда бы я запросто за его дочь сошла. Назвалась Олей – и все. Даже документы никакие подделывать не пришлось бы. Я бы по ее паспорту и жила. Мы с ней, говорят, очень похожи. Он же не помнит родную дочь – сколько ей тогда было! Вот и досталось бы все богатство мне. Бабка-то, скорее всего, и состояние собрала в твердой валюте, и завещание на Кирилла переписала. Неужели батюшка на родную дочку капиталец не переписал бы. Я бы его уговорила с завещаньицем поторопиться.

– Может, оно и так, а может, мать от дочки-убийцы откреститься хотела, – задумчиво произнес Акакий.

– Да вы что, в своем уме?! – вскинулась Катерина. – Как это она родную дочь бросит?

– А как она тебя бросила на такое преступление, родную дочь?

– Знаешь, папа, а ты где-то прав, – проговорила Аня. – Убийство – дело нешуточное. Если Сватова доверила его дочери, значит, очень ей хотелось самой не замараться.

– И все же наворочено у нее с целый короб, – пожала плечами Клавдия Сидоровна.