Под каждой крышей свои мыши

Старый Джон, измучившись болями в костях и своим бессилием, хотел умереть. Оставшись со свекром наедине, пока Джо и Мартин уехали в город по делам, Яна пыталась, как могла, развлечь старика. Он сидел в инвалидном кресле, в вязаной шапочке, и смотрел свой любимый исторический канал. Они заговорили о книгах. -- Я собрал за жизнь неплохую библиотеку... всегда обожал книги. Ты знаешь, благодаря книгам тебе может принадлежать весь мир! Я сам когда-то выучил механику и какое-то время преподавал ее в колледже...Посмотри там, на полках слева, у меня хорошие энциклопедии. Забери в Калифорнию все, что тебе нравится. Мне уже ничего не нужно... -- Ой, нет, не говорите так, у вас же есть замечательный внук, которому надо все показать и еще многому научить - эти книги, столярные и слесарные инструменты в вашей мастерской... Хворобы скоро пройдут! Вы всем нам очень нужны! -- Нет, все поздно уже, пора на покой, -- он с досадой махнул рукой. -- Как поживают твои родители? Что ты им купила в подарок? Здесь, в Техасе, хорошие магазины. -- Я купила маме и тете очень удобные туфли фирмы "Доктор Шольс", слыхали о таких? А племянницам джинсы: ваш сын залез на верхнюю полку в магазине, чтобы достать пару самого маленького размера... -- Здорово,-- оживился Джон, -- "Доктор Шольс" -- это отличная обувь, разработанная когда-то специально для медицинских работников, долгое время проводящих на ногах. Я так рад, что у твоей мамы будут такие туфли... На следующий день Мартин, Джо и Яна посадили Джона в машину, а инвалидное кресло сложили в багажник. Они повезли его на любимое озеро вдохнуть свежего воздуха и полюбоваться весенним пейзажем. Поля вокруг Бонама запестрели яркими тонами. Ласково обвевал ветерок. Мартин толкал вперед тяжелое кресло. Но через десять минут прогулки, Джон еле шевеля губами, с мукой в глазах, попросил отвезти его обратно. Вернувшись домой, все поняли, что лучше было его никуда не тащить: тряска в кресле по неровностям дороги причинила старику дикие боли. Ведь на его теле, поедаемом раком, не осталось ни жиринки. Мартин подозревал, что рак простаты перекинулся на кости... Каждый вечер в дом Данкоф заходила Лорейн - друг семьи. Невысокая, хрупкая женщина, она держала небольшой салон красоты прямо напротив своего дома, где всего за два доллара делала замечательные стрижки. Немного дороже Лорейн брала с местных старушек за перманент и окраску волос. Старому Джону она красиво подстригала волосы почти каждый день, а когда его надо было везти к врачу, Лорейн на руках переносила старика из кресла в машину. -- Лорейн мне как дочь, -- рассказала Яне Джо, -- мы уже столько лет неразлейвода, если она не успевает к нам зайти, то непременно звонит. Ты не представляешь, как у нее сложилась жизнь: ее родители-баптисты выдали ее замуж за Дэвида, 18-летнего сына своих друзей, когда ей едва исполнилось 15. Тогда молодые не смели протестовать. Мужа Лорейн никогда не любила. Он такой у нее скупой - все заработанное откладывает в кубышку, не дает ей даже на продукты! Но прожили худо-бедно 40 лет вместе и вырастили двоих дочерей. Уже есть внуки. Каждое воскресенье Лорейн поет в хоре своей баптистской церкви - это ее отдушина. Да и старина Джон... -- Вероятно больше вы, нежели Джон? - не поняла Яна. -- А, чего уж тут скрывать, -- рассмеялась Жозефина, -- мне давно ясно, что она в него влюблена. Пускай женятся, когда я умру - она славная женщина, да и на 25 лет моложе его. -- Да брось ты, мама, - вмешался Мартин, -- что за разговоры? Просто отца уважает вся округа, он стольким помог, когда вышел на пенсию. С его золотыми руками, то одно починит, то другое и никогда ни с кого не брал ни пенни... -- Джо, расскажите мне о баптистах в Техасе, я ничего о них не знаю... -- О, здесь их полно. Говорят, южные баптисты сильно отличаются от северных. Я- то всегда была католичкой и их не понимаю. Танцевать для них, пожалуй, больший грех, нежели пить и курить. Даже на свадьбах не танцуют! Представляешь, могу посплетничать, перед тем как дочка Лорейн выходила замуж, ее повели к гинекологу на освидетельствование... Ты понимаешь о чем это я? -- Простите, нет. -- Ну сохранила ли она девственность перед свадьбой или нет. Эта проблема так сильно волновала Лорейн, что она таскала к врачу своих обеих дочерей, - слава богу, обе были невинны, а то бы им не разрешили надеть белое платье. И что ты думаешь, младшая, Викки, развелась и завела роман с мужчиной, который на несколько лет старше Дэвида, ее отца. Им негде было жить: Дэвид и Лорейн отказали им в доме без регистрации брака, а ведь у Викки уже было двое детей! По иронии судьбы, когда они все же поженились и разбогатели, Дэвид оказался на работе под начальством своего тестя... -- Вот так истории у вас здесь, в Техасе! Покруче, чем в России! А на дворе уже 21-й век. Я заметила, что и Лорейн, и Дэвид часто выходят покурить, несмотря на церковные запреты. -- Да, Техас это как государство в государстве. У вас подшучивают над чукчами-эскимосами, а у нас полно анекдотов о техасцах. Хотя такие города, как Даллас, Остен, столица Техаса, славятся своими универститетами, театрами и культурой. Нам с тобой стоит там побывать, -- отозвался Мартин. -- Это в Далласе убили Кэннеди? По крайней мере, меня шокировало несколько раз то, что я заметила здесь на дорогах: машина едет на полной скорости по фривэю, вдруг резко останавливается и ее водитель чешет рукой затылок, мол, в какую ему сторону свернуть!!! А что прикажете делать тому, кто несется вслед? -- А, это наши местные ковбои, -- рассмеялась Джо. -- Кстати, надо тебе показать ресторан неподалеку, где они ежедневно собираются. -- А мы останавливались с Мартином, но было закрыто. Я заглянула в окно полюбоваться интерьером: там были натыканы рога и ковбойские шляпы... Вы знаете, Джо, что я вступила в клуб любителей вина? -- Ты шутишь? -- Вовсе нет. Мы с Мартином обедали в том самом ресторанчике, где были с вами и я захотела красного вина. -- О, детка, какое вино - у нас в Техасе сухой закон, за выпивкой все ездят в близлежащую Оклахому, где наша собака Леди родилась. -- Вот именно, поэтому официантка сразу предложила нам заполнить бумажку для членства в клубе и заплатить 5 долларов, после чего с победным видом принесла бокал отвратительной бурды. -- Ой, не могу, держите меня! - Покатывалась от смеха Жозефина. - Наша девочка получила свое первое членство в Америке... А я, кстати, по-молодости любила выпить, и, быть может, поэтому Джон перетянул меня в этот штат с его сухим законом... В этом местечке, за неимением компьютера, на печатной машинке свекра, Яна заполнила анкеты для отдела кадров университской библиотеки, только уже на постоянную должность. Мудрый старый Джон сказал, что уверен в ее счастливом будущем в этой стране, где у всех столько возможностей! Словно в ответ в ее голове возникли строчки из песенки:"Жизнь, она повсюду та же самая,-- дни свои прокашлял - и гудбай..." В последний день перед отьездом было по-летнему жарко. Джо попросила покосить траву на лужайках вокруг дома: она очень следила за этим. Тем более что приближалась Пасха. На кирпичной стене дома Яна увидела громадного паука величиной с ее кулак и сфотографировала его для друзей. Инвалидное кресло Джона выкатили на солнышко. Старик грустно смотрел, как молодые выполняют его работу. Мартин и Яна по очереди развлекались ездой в электрической газонокосилке, скомбинированой когда-то Джоном, - сиди себе, езди по кругу, а она сама косит. Джо сфотографировала их на память. Напоследок Мартин полил траву на заднем дворе, а Яна подстригла громадные кусты перед домом специальными садовыми ножницами. В день католической Пасхи Мартин и Яна возвращались домой в Сакраменто, подавленные увиденным в доме родителей. Дорога с двумя пересадками была утомительна. Угнетали и дурные предчувствия. Но впереди был рабочий день.