Под колпаком у ректора

— Вот именно! — как ни странно, но Артен не рассердился на меня за такую вопиющую грубость. Напротив, ободряюще улыбнулся мне. — Ни я, ни Родерик и не представляли, какой силы твой дар. Эти три составляющие — величина твоего магического потенциала, твои способности медиума и знания Кеннета — сослужили для тебя дурную службу, Арлин. Мой старый друг на редкость вольготно расположился в твоем теле. И по всему было очевидно, что удаляться в мир теней он не собирается. — Вздохнул и добавил негромко: — Буду откровенным, я недаром с такой готовностью подливал Кеннету алкоголь во время первого разговора с ним. Рассчитывал, что спиртное ослабит его контроль над твоим сознанием. Недаром во время похмелья даже родной душе на редкость неуютно в родном теле, что уж говорить про пришлую. Тем большим было мое разочарование, когда этого не произошло. И я понял, что действовать надо решительно.

«Вот ведь сволочь, — печально вздохнул Кеннет. — А еще друг называется. Я думал, что ему, напротив, будет приятно со мной подольше пообщаться».

— Вы считаете, что душа Кеннета может остаться в моем теле на долгие годы? — опасливо поинтересовалась я.

— Нет. — Артен покачал головой. — Это вряд ли. Но очевидно, что Кеннет совершенно не торопится назад. В принципе, оно и понятно. По слухам, царство мертвых — на редкость унылое место. Я не могу винить Кеннета в том, что он пытается всеми возможными способами задержаться здесь. Но при этом он в буквальном смысле слова иссушает тебя, Арлин. Ты ведь слышала, что он питается твоей магической энергией.

— А разве ее запас не способен восстанавливаться? — осторожно спросила я.

— Способен, — спокойно подтвердил Артен. — Но… Видишь ли, существует так называемая точка невозврата. Тот самый момент полного истощения потенциала, когда маг, выложившись до упора, утрачивает свой дар. — Сделал паузу, словно ожидая от меня вопросов. Но я помалкивала, испуганно хлопая ресницами.

— Признаюсь честно, Арлин, я мало что знаю об этом, — продолжил Артен после короткой паузы. — Да, в принципе, как и прочие. До сих пор непонятно, как определить этот самый опасный момент. Для двух магов с равными способностями он наступит при совершенно разных условиях. При этом у кого-то дар со временем восстанавливается. А кто-то утрачивает его навсегда.

После чего замолчал, глядя на меня с самой доброжелательной из всех возможных улыбок.

— И что? — настороженно спросила я. — Я все-таки не понимаю, зачем было оглушать меня какими-то чарами.

— Да не тебя, а Кеннета, — фыркнул Родерик. — Эти чары помогают сдерживать его контроль над твоим сознанием. К сожалению, полностью заблокировать мы его не сумели. Но хоть так, чем ничего. — Вздохнул и зловеще прошептал: — Арлин, неужели ты не понимаешь, что в любой момент рискуешь стать пустышкой? Кеннет лишит тебя силы просто так, ради собственной забавы, желая задержаться в этом мире на лишний часок. А потом он уйдет — а ты останешься ни с чем.

— Это я как раз понимаю, — с достоинством проговорила я. — Но… Он ведь ваш отец. — Перевела взгляд на Артена и добавила: — И ваш друг.

— И что из этого? — Артен хладнокровно пожал плечами. — Мертвые, моя дорогая, должны быть мертвы. Да, не скрою, мне было приятно пообщаться со старым знакомым. — Запнулся, дернул кадыком, как будто какое-то слово встало ему поперек горла, и исправился: — Ну, относительно приятно, конечно. Будь Кеннет жив — я бы с величайшим удовольствием хорошенько врезал ему за ту аферу с книгами. И я обязательно отыщу его убийцу. Однако, насколько я понимаю, добровольно уходить он не желает. Я же в свою очередь не желаю терять перспективную студентку.

Я почувствовала, как мои щеки теплеют от смущения. Ой, как приятно-то! До этого момента меня еще ни разу и никто не называл перспективной студенткой. И уж тем более я даже в самых смелых мечтаниях не могла бы представить, что услышу когда-нибудь это из уст самого ректора!

— В общем-то, Арлин, ты все услышала, — резюмировал Родерик. — Рано или поздно Кеннету все равно придется уйти. Но чем дольше он цепляется за твое тело — тем больше вероятность, что ты после этого больше никогда не сможешь колдовать.

— И что же делать?

Артен и Родерик переглянулись. Затем ректор едва заметно кивнул, и Родерик продолжил.

— Что делать? — сказал он, пожав плечами. — Необходимо изгнать душу Кеннета. И чем быстрее — тем лучше. Собственно, именно этим мы и занимались прошедшие сутки.

Сутки? Неужели я так долго провела без сознания? Но тогда понятно, почему эта парочка выглядит такой уставшей.

— К сожалению, особого успеха мы не достигли, — проговорил Родерик. — Мой отец вцепился в тебя, словно голодный клещ в бродячую собаку.

— Нет, можно, конечно, вырвать его душу насильно, — буркнул Артен. — Но… Боюсь, что при этом пострадаешь и ты. Как сильно — остается лишь гадать.

Ой. Ой-ой-ой. Как же мне все это не нравится! Умею я, все-таки, влипать в неприятности.

— Поэтому мы с Родериком решили пойти другим путем, — мягко добавил Артен. — Ты заварила всю эту кашу. Следовательно, тебе ее и расхлебывать.