Под кроной памяти

– Шлейф… от платья… – прошептал Велибор, отойдя от трельяжа.

Он пошел, ступая так осторожно, будто в полу его собственного дома неизвестные заложили мины. Пробежался глазами по ступеням и посмотрел наверх сквозь переплетенья стоек перил – никого!

Промычал что-то бессвязное и засмеялся. Велибору стало не по себе от таинственного видения, он не хотел понять его природу, но ему хотелось узнать, кто она, владелица прекрасного платья. Велибор почувствовал усталость и грусть и с опаской глянул в зеркало. Вскоре он раздобыл ручку и лист бумаги и прошел к лестнице, где присел на ступени. Он приготовился писать.

За окном всё было серым, но благодаря красочному витражу в доме жила частичка невозможного сегодня солнца.

Через несколько минут Велибор удивленно посмотрел на лист бумаги и покачал головой.

– Что за чепуха? – произнес он, глядя на три гордых восклицательных знака. – Невыносимо уже!

Порвал лист на несколько частей, сжал обрывки в кулаке, расслабил пальцы. На ступенях осели маленькие белые кусочки.

– Сколько всего! – Велибор тяжело вздохнул и посмотрел на книжные полки.

Взял в руки томик рассказов неизвестного автора и открыл книгу.

– Оглавление, – прочитал он вслух, – «Стефи-Стефан», «Предрассветные тени», «Любовь в декабре», «Встреча на Балканах», «Забытые».

Полистал книгу, поводил пальцем по строчкам.

– Страница шестьдесят три, – со значимостью произнес Велибор, – «она собрала в себе остатки храбрости и выбежала, громко хлопнув дверью пустой комнаты. Элада побежала вниз по тропинке, найдя в этом бегстве спасение и надежду».

Громко захлопнул книгу и поставил ее на место.

В этот момент в дверь постучали. Там, за разводами воды на стекле, угадывались очертания Катарины, которая суетливо поправляла свои растрепавшиеся рыжие волосы.

Велибор закусил губу и, почесав подбородок, начал тихо подниматься по лестнице, но одна из ступеней предательски заскрипела.

– О нет! – произнес он и тут же прикрыл рот ладонью, но было поздно.

– Велибор! – донесся до него голос Катарины, приглушенный дождем.

Вздохнул и, отняв руку от лица, продолжил подниматься по ступеням, уже не стараясь казаться незамеченным. Вскоре его фигура растворилась за поворотом.

– Велибор, открой! – кричала Катарина. – Я промокла! Открой!

Сверху раздался скрип двери, а потом глухой звук, будто тяжелое плашмя упало на мягкую поверхность.

– Элада! – проговорил Велибор и засмеялся в подушку. – Ты уж разберись, Элада, спасение или надежда.

– Эй, открой мне! – не унималась девушка. – Вообще-то, это наш дом!

Резко поднялся с кровати и выглянул в открытое окно.

– Катарина! – выдохнул Велибор. – Ты ставишь меня в неловкое положения, потому что дом действительно ваш.

– Я знала, что ты здесь! – девушка запрокинула голову и прикрыла лицо от дождя. – Впусти меня… я просто посижу!

– Но пока я в нем живу, это мое личное пространство, – продолжал Велибор. – Берт так сказал.

– А что Берт? Он тут не хозяин! – Катарина посмотрела себе под ноги. – А у меня промокли туфли!

– Катарина, до твоего дома пять метров, и неужели в нем сейчас никого нет? – Велибор нервно потер руки.

– Папа еще не вернулся…

Катарина резко пошевелилась, и Велибор услышал, как в кармане ее платья что-то громко зазвенело.

– А Берт, должно быть, уже дома, – устало сказал он, взглянув на знакомую старую машину, чернеющую сквозь кусты красной смородины, – и у тебя есть ключи.

Вернулся в комнату и снова плюхнулся на кровать, прижав к лицу подушку. Он услышал, как Катарина пошла к своему дому, а еще через несколько секунд она громко хлопнула дверью.

– Что сегодня за день? – простонал Велибор. – Напасть какая!

В комнате его было тихо, и такой идеальный порядок царил, а главное – ничего лишнего. Шкаф, кажущийся надутым, кровать, рядом с нею – стол, на котором одна лишь настольная лампа с зеленым абажуром, подле стола – стул, со спинки которого свисает синий безрукавный плащ-накидка с белым рисунком схематично изображенного лабиринта.

* * *

Велибор сидел на лавочке в сквере Негоша и смотрел на редких прохожих, идущих размеренным шагом. Его размышления были направлены на одно: все люди подражают друг другу, и это страшно.

«Живем среди обесцененных ценностей, стараемся стать счастливыми и, когда у нас это не получается, решаемся выглядеть счастливыми, – сказал себе Велибор. – Неужели достаточно выглядеть счастливыми? Должны быть какие-то черты, с помощью которых можно отличить по-настоящему счастливого человека! Хочется сбежать от привычки подражания, – думал он. – Люди копируют даже образ мыслей друг друга, и я тоже человек…»

Велибор прикрыл рот ладонью, с ужасом косясь на прохожих.

– Нет! – крикнул он, резко вскочив с лавочки.

– Вот псих-то! – женщина, проходившая мимо, замахнулась на него пустым бидоном и пошла дальше как ни в чем не бывало.

Велибор бросился к первому встречному, которым оказался нехарактерно низкий для черногорца пухлый мужчина с блестящей лысиной на голове.

– Куда вы идете?! – Велибор схватил его за воротник куртки и начал трясти изо всех сил. – Куда?