Под крыльями Ворона

Агрегат втянул в себя шланг и колесики и снова стал похож на обычную коробку. Учёный выдохнул с облегчением и, нецензурно бранясь, кое-как слез со шкафа. Мрачно взглянув на притихший пылесос, Рей распрощался со своими чертежами: в отличие от обычных пылесосов, этот не собирал мусор внутри себя, а полностью уничтожал. Такой подход должен был сэкономить усилия хозяйки, но вместо этого лишил мир схем лазерного кухонного комбайна (впрочем, может быть, это даже и к лучшему). Рей решил переделать пылесос во что-нибудь другое несколько позже, поэтому просто задвинул его под стол, а сам отправился спать.

В жилые комнаты можно было попасть прямо из кабинета, если знать один секрет. Висящий на стене чертеж с изображением андроида в разрезе при прикосновении сканировал отпечатки пальцев и, если они совпадали с внесёнными в картотеку, открывал замаскированную дверь. А если не совпадали, бил нарушителя током. Довольно сильно.

Рей прикоснулся к изображению кончиками пальцев, раздался тихий щелчок, и часть стены бесшумно отъехала в сторону.

По сравнению с кабинетом и уж тем более лабораторией, жилые комнаты казались откровенно маленькими, но ученого это вполне устраивало. Три комнаты и ванная - вот и всё, что ему требовалось. Первое помещение представляло собой гибрид прихожей и гардеробной - здесь Рей сменил массивные армейские ботинки с толстой подошвой на мягкие тапочки, повесил на крючок белый халат и переоделся в просторную рубаху с широкими рукавами. Если бы его кто-нибудь увидел в таком виде, то ни за что не признал бы в нём педантичного до тошноты учёного, всегда застёгнутого на все пуговицы и замки. Но у каждого свои слабости и, когда никто не видел, Рей любил походить в одной лишь хлопковой рубахе до колен. И в тёплых тапочках в виде кроликов - трепетно оберегаемом подарке Евангелины.

Из первой комнаты вели две двери: одна в небольшую кухню, а другая - в спальню. Сейчас Рей с огромным удовольствием направился бы прямо в спальню и рухнул бы на кровать - всё же день выдался не из легких. Однако он сегодня и так уже пропустил обед и догадывался, что, посмей он сделать то же с ужином, бдительная Виктория не поленится подняться к нему, чтобы вправить мозги. После последнего такого инцидента учёного почти неделю преследовали кошмары, в которых суровая секретарь командующего кормила его с ложки манной кашей и приговаривала: «Ложечку за «Аврору», ложечку за командующего, ложечку за мисс Доленсон…»

Рей вздрогнул от одних только воспоминаний и поплёлся ужинать. На кухне, в специальном маленьком лифте для доставки еды, уже дожидался своего часа поднос с тарелкой каши, печеньем, стаканом тёплого молока и запиской: «Я проверю!». Последняя произвела на учёного наибольшее впечатление. Он предпочёл не испытывать судьбу и нервы секретаря Дуглас и покорно принялся за еду.

После ужина Рей вымыл тарелку и стакан, поставил их обратно на поднос и, приложив ответную записку «Я хороший!», отправил всё это обратно.

Зевая и едва переставляя ноги, молодой учёный добрёл до своей спартански обставленной спальни и рухнул на кровать. Последней связной мыслью, промелькнувшей в его черноволосой голове прежде, чем он погрузился в глубокий сон, было: «Завтра будет очень ответственный день…»

Глава 4 Миссия выполнима

Электронный будильник на тумбочке надрывался уже десять минут, но до него никому не было дела. Наконец, когда несчастный прибор начал хрипеть на последнем издыхании, из-под одеяла высунулась худая рука и столкнула будильник на пол. Такого он уже не вынес и развалился. Рей оторвал от подушки встрёпанную голову и проворчал: «Неженка». Учёный потянулся и сел на кровати.

Всё как всегда: белые стены, вмонтированные с них крошечные лампы, излучающие ровно столько света, чтобы не наткнуться на предметы; ни одного окна и из мебели - только кровать да небольшая тумбочка. Единственное отличие от нескольких предыдущих недель - отсутствие капельницы за левым плечом. Это было непривычно, но очень приятно.

- Начался новый день! - во всю силу голоса рявкнул Рей и соскочил с кровати.

Непривычные к такому уровню шума склянки с лекарствами зазвенели, а учёный впервые за долгое время не притронулся к ним с утра. Вместо этого он сразу направился в ванную комнату и, не утруждая себя обычным умыванием и бритьём, просто сунул голову под кран с холодной водой. Ледяные капли текли по волосам, по лицу, закатывались за воротник рубахи, отсчитывали позвонки, очерчивали выступающие ключицы… Постояв так несколько минут, Рей выключил воду и выпрямился. Мокрые пряди смоляных волос облепили шею и плечи, от них сырость мгновенно поползла ниже, и ученый зябко поёжился. Но вместо того, чтобы раздеться и вытереться, он, как был, отправился завтракать, оставляя за собой дорожку влажных следов.

Завершив утреннюю трапезу и облачившись в «гражданскую» одежду вместо обычной формы, Рей по привычке снял с вешалки белый халат и вышел в кабинет. Он настолько глубоко ушёл в свои мысли, что обратил внимание на нежданного посетителя, только когда тот заговорил: