Под крылом дракона

Несмотря на вполне сносное самочувствие, я вот уже третий день, с легкой руки Дея, умевшего, когда ему нужно, проявлять истинно ослиное упрямство, была заперта в больничной палате. Я жутко маялась от безделья, чувствовала себя «узником замка Иф» и время от времени порывалась сбежать через окно — останавливало не столько то, что это был четвертый этаж, сколько вполне серьезное обещание главной медсестры леди Файи привязать меня к кровати магическими ремнями. Она же строго-настрого запретила проносить в комнату опасных животных, на что я устроила форменную истерику с требованием передавать Хуубу часть моего завтрака и слезливые записки, кои зверек вряд ли мог прочитать, зато с удовольствием зачитывал ему временный хозяин Тойя.

Унылые дни затворничества скрашивали редкие, зачастую нелегальные визиты друзей, так что к концу третьего дня мое подкроватное царство превратилось в настоящий склад конфетных коробок, фантиков и утренней прессы. Пришлось применить все свои дипломатические способности, чтобы уговорить уборщицу не поднимать веник на мои «сокровища».

Сегодня в академии проходил государственный срез по учению Создателя, поэтому никаких визитов я не ждала и все утро посвятила перечитыванию вчерашних выпусков «Тальзарских сплетен», «Сноба» и еще нескольких образчиков дешевой желтой прессы.

Газеты пестрели крикливыми заголовками о нападении кровожадных тварей на столицу и, как предрекал Дей, о неспособности Инквизиции и Сената магов защитить простых граждан. «Снова война», «тысячи жертв», «не убоимся проклятых» — эти фразы, полные отчаяния, страха и ненависти, встречались едва ли не в каждой статье.

Ножом по сердцу резануло известие о том, что указ «Драконий молот», изданный три с половиной года назад во время бойни драконов в родовых замках и полностью оправдавший действия Инквизиции, продлен и дополнен.

Я скомкала очередную газетенку из дешевой бумаги, на главной странице которой жирными пятнами чернел заголовок: «Смерть крылатым!» — и взялась за прохладный глянец «Сноба». Статью, освещавшую публичное обращение сенатора Клауса Амвэла к народу, я перечитывала не первый раз. На черно-белой гравюре, расположившейся над столбцами печатного текста, полный мужчина в роскошной бархатной мантии, подбитой белоснежным горностаевым мехом, что-то грозно вещал с трибуны, тыча толстым пальцем в невидимого противника.

«Граждане Тальзара! Вчера наша столица, оплот добродетели и культуры, подверглась подлому нападению со стороны крылатых выродков, именуемых драконами! — Мне казалось, что я вижу, как двигаются толстые губы сенатора, а маленькие пуговичные глазки из-под густых белых бровей сверкают искренним негодованием. — Мы, император и Сенат магов, скорбим вместе с вами о погибших сыновьях и дочерях, разрушенных домах и попранной чести! Мы слышим ваши крики и разделяем ваш гнев! Увы, слишком долго Мы пытались быть терпеливыми и гуманными, отвечая, как завещал Создатель, молитвой на укус, но даже Вседержатель говорит нам: „Кто в хаос тащит иных, тот сам будет низвергнут!“ Они хотят войны, они жаждут ее, ну что же: не зря вашими силами была вскормлена правая рука и опора государства — Инквизиция! От ее лица заявляю: ни единой капли крови не прольет больше народ Тальзара, никто не потеряет крова над головой! Соседние, дружественные нам государства не первый день стонут под гнетом взбесившихся крылатых, и разве все мы — не дети Создателя, чтобы отказывать им в помощи?»

Я со вздохом бросила газету на пол и откинулась на подушку.

Как ни крути, но сенатор Амвэл прав — война с драконами неизбежна. Вернее сказать, она уже началась: видимо, крылатые, понимая всю невыгодность нападения на столицу со стороны отлично укрепленного порта, прокладывали себе путь через сушу, попутно затягивая в огненный вихрь все мелкие прилежащие страны. По крайней мере, азы боевой стратегии и тактики драконов, редкого предмета даже на факультете драконологии, объяснили бы происходящее именно так.

В задумчивости я положила на язык конфету и некоторое время катала ее во рту, не замечая вкуса.