Под крылом ворона

Мари прислонилась к нему, и Кристофер с удивлением подхватил сестру, которая медленно осела в руках. Сейчас они были в комнате с низкими диванчиками и подушками, так удобно было оставить здесь сестру. Но он не собирался этого делать.

Кристофер осторожно опустил Мари на пол и мысленно потянулся к ней. Где-то в глубине её сердца чувствовал страх того, что когда-то она выбрала не тот путь, что могла бы добиться большего, что оказалось слишком слаба. Слаба для братьев, для отца, не стала такой уж хорошей ведьмой, как мать. Давно забытые переживания, которые Шеанна наверняка сейчас всколыхнула. Для Кристофера не имело значения, какой ведьмой стала сестра. Главное, чтобы её саму устраивало. А если нет — пусть найдёт свой путь, он будет рядом. Для Кристофера Мари всегда, прежде всего, сестра, а потом уже ведьма. И он готов разделить каждое её видение, отогнать от Шеанны.

Возвращайся, Мари.

Мари приходила в себя несколько минут — так показалось Кристоферу.

— Сам Дом влияет на меня. Идём, думаю, что времени не так много.

Иногда раздавались странные звуки. В пустых комнатах, которые служили то ли местами отдыха, то ли для ритуалов, раздавались голоса, но слов было не разобрать. Кристофер куда больше ощущал отголоски эмоции, которые проникали внутрь него. Страх, боль, одиночество… вздрогнул, когда поймал что-то очень знакомое. Эндрю. Его ужас, когда он был здесь, кошмары, которые взрывались в воображении чужими смертями.

Кристофер прошёл сквозь них, запретив воспринимать их как нечто личное. Это не его брат. Это уже прошлое.

Мари тоже слышала. Он видел по бледному лицу и тому, как вздрагивали плечи. Но только торопилась вперёд.

А потом оба вышли в зеркальный лабиринт.

И здесь же потерялись.

Кристофер даже не понял, как это произошло. Вот рука держит руку сестры, и вот… есть только десятки его отражений. И бесконечная вязкая тишина. Даже шаги не слышны.

И в этих отражениях Кристофер видел всего себя, вывернутого наизнанку, все варианты, какие у него были. Видел, как спасал отца. Видел, как выбирал не убивать охотника. Или как не внушал мыслей Эндрю о том, что не брат убивал одноклассника, хоть и случайно.

О том, как сопротивлялся охотникам… и умирал.

Он видел десятки вариаций собственной смерти — и пустые взгляды Мари и Эндрю.

Видел, как его поступки приводили к разорению компании и потере дома.

А в других отражениях мелькало то, каким он ещё может стать. Через несколько лет Сиэтл перед его ногами в пелене от ритуалов. Или то, как он возглавляет колдунов и получает от них могущество, которое позволяет узнать все тайны. Отражения вертелись и менялись, и Кристофер уже терял самого себя.

Он сел на пол, скрестив ноги, как любил это делать Эндрю, и прикрыл глаза. Вся проблема в том, что эти отражения отравляют его, воздействуют, потому что Кристофер чувствовал собственные мысли в каждом варианте будущего и прошлого. Так нельзя.

Кристофер вспомнил ту пустоту, которая была после убийства охотника. Вспомнил, как усмирял собственный гнев, как шептали за его спинами, что он хладнокровный колдун, который несёт смерть. Он может стать таким сейчас, если заполнит себя только одной мыслью — провести сюда других колдунов. Это его цель. И уничтожить Шеанну. Ничто больше пока не имеет значения.

Открыв глаза, Кристофер спокойно смотрел на то, как в одном из вариантов убивает собственного брата, чтобы тот больше не нёс смерть.

Это ничего не значит.

И всё колдовство других отозвалось на его приказ, закупорило переживания под плотной пробкой.

Кристофер поднялся и пошёл вперёд, обходя зеркала-ловушки, игнорируя боль, страх, желание обладать, чувство неимоверной гордости.

Он шёл, разрушая эти зеркальные стены, насылая на них заклинания, от которых крошилось стекло. И перед тем, как толкнуть последнюю дверь, обернулся, чтобы послать призыв. Путь проложен, проходите.

Кристофер вышел в круглый зал, освещенный десятками ламп. Ведьмы, обнаженные, с синими символами на коже, стояли полукругом. На алтаре лежал незнакомый мужчина без сознания, по стенам висели связки из костей и высушенных органов. Пахло сырой землёй и кровью.

Шеанна приветственно протянула руки, её распущенные волосы спадали до талии, прикрывая груди. Она улыбалась Кристоферу как гостю, которого долго ждали. В углу перед костром сидела ещё одна ведьма, помешивая варево в котле. Откуда-то звучали барабаны.

Кристофер замер, разглядывая эту картину, но ничуть не удивленный. Вполне в духе Шеанны.

— Ты всё-таки пришёл. И привёл сестру.

— Где она?

— Мари вскоре присоединится. Как насчёт тебя?

Кристофер покачал головой.

— Я пришёл, чтобы остановить тебя, а не следовать за безумными идеями.

— Мы забыли древние таинства и забыли, на что способны. Твоя семья стала исключением, я не ожидала… — Шеанна задохнулась от восторга, её глаза горели. — Если у ваших родителей появился Эндрю, каким станет ваш ребёнок. Каким ты сам можешь стать!

— Каким?

— Великим. Колдуном древних времён, который повелевает кровью и костьми, горами и деревьями, дарует вечную жизнь и приносить в дар Матери души и сердца. Она благословит нас сегодня.