Под куполом

– Конечно, не на орбите! – инспектор гневно оскалился. – Негодяй задумал пробить трещины и стартовать прямо из города! Бежим!

Происшествие словно разделило мастерскую на две половины. В одной сейчас происходил драматичный захват заложницы. Неизвестный худощавый преступник ухитрился очень эффективно спрятаться за оторопевшей лаборанткой, и со стороны можно было увидеть только его бледные пальцы на тонкой девичьей шее. Из-за спины девушки злобно выглядывал подвижный провод с камерой, к которой злоумышленник подключил собственное зрение и самонаводящееся оружие. В другой половине столпились у своих рабочих мест сочувствующие и взволнованные коллеги жертвы. Они подгоняли скафандры, проверяли приборы, собирали электронику, смотрели записи неудачных испытаний, вполголоса спорили над чертежами – словом, всеми возможными способами показывали захваченной сотруднице свою поддержку и беспокойство. А посередине помещения замер Джейкоб, чудом успевший перехватить здесь убегающего преступника, из-за чего последнему и понадобился живой щит.

– А вот и ты, инспектор. Брось оружейный пояс подальше от людей, в угол, и выйди вон.

– Ну-ну, не торопись, парень, одумайся! Безысходная истерика никак тебе не поможет, давай всё обсудим! – Джейкоб не раз слышал, что загнанный в угол хомяк опаснее десяти разъярённых скорпионов. Впрочем, плотоядные хомяки северных урановых пещер в любом состоянии оставались на вершине пищевой цепочки планеты.

– Истерика? Заблуждаешься, Каштанов, – голос шпиона был неожиданно спокойным и уверенным. – В двух шагах от меня открытая бронированная дверь в пустой ангар с новеньким летуном, полностью готовым к отбытию. Если ты останешься без пушки хоть на пару секунд, я вполне успею забежать, закрыться и улететь с комфортом. Так что это не жест отчаяния, работаем в штатном режиме.

– Думаешь, получится так просто уйти? Я-то могу подчиниться, но на вылете ждёт защитная артиллерия полиса. Уж там не пожалеют ни заложницу, ни прототип, чтоб предотвратить угон, – инспектор угрожающе сощурился.

– Оружейные системы здесь не готовы вести стрельбу по собственным отбывающим звездолётам. Ваши излюбленные разрыватели мощны, но не отличаются аккуратностью и скорострельностью, особенно стационарные. Они слишком медлительны для этой птички. Да и побоятся добить купол, учитывая, что вылечу я прямо через него.

– А ты всё рассчитал.

– Конечно. Нужно знать вражеские технические возможности, чтоб принимать информированные решения. В этом суть всей нашей работы, – в голосе шпиона послышалась насмешка.

– Впечатляющая подготовка. И план отличный, надёжный… – Джейкоб медленно потянулся к набедренной кобуре.

– Ещё одно движение, Каштанов, и я пристрелю тебя прямо через эту девицу!

– Подожди, приятель, не горячись. Я просто хочу доказать, что разумнее сдаться и поговорить цивилизованно. У тебя опасно устаревшие данные об эффективности орудий. Это может стоить тебе жизни, а нам корабля, так что предпочитаю честно предупредить. Позволь мне один безобидный трюк для демонстрации точности, на которую реально способны местные изделия. И ты поймёшь, что прорываться с боем бессмысленно.

– Никакая точность не позволит тебе достать меня без вреда для лаборантки, учти это.

– Вот именно, поэтому нет повода волноваться. Просто увидишь вражеские технические возможности и примешь информированное решение. Всё как ты любишь.

С молчаливого согласия любопытного вредителя инспектор коснулся своей кобуры. Другой рукой он порылся в мелочи, которую прошлым вечером доставал из фонтана, и вытащил самую маленькую монету достоинством всего в пятнадцать тысяч долларов. Подбросил её. А через миг одним метким выстрелом стёр в порошок – вместе с ближайшей мебелью, инструментами, заложницей, шпионом и стеной напротив. После чего усмехнулся и показал опалённой пробоине средний палец. А потом убрал его обратно в карман и пояснил ошеломлённым свидетелям:

– Я видел Кэйт этим утром, она улетела на неделю за реактивами. Злодей угрожал обычной пластиковой копии.

– Хах! Надо же. Браво, Джейкоб, – сказал профессор Абросимов с уважением, изумлённо покачивая головой. – Я бы никогда не сообразил. Мне, старому склеротику, вообще казалось, будто Кэйт у нас брюнетка…

– Не будем цепляться к деталям, Джим Алексович. Лучше покажите мне, где у вас проживал этот засланец, – Каштанов подошёл к одному из немногих сохранившихся столов и поднял с него открытую, слегка дымящуюся баночку газировки. От неё разило сожжённым мясом и горелым пластиком. Хорошо, что близкий взрыв не смог испортить этот фирменный аромат любимого напитка.