Под куполом

Количество жителей в городе зависела от сезона. Между Днем памяти и Днем Труда[20] их бывало до пятнадцати тысяч. В другие месяца людей здесь жило немногим более или немногим менее  двух тысяч, исходя из баланса рождений и смертей в больнице имени Катрин Рассел, которая считалась наилучшим медицинским заведением на север от Льюистона[21].

Если бы вы спросили у сезонных жителей Милла, сколько дорог ведет к нему и обратно, большинство из них назвали бы вам две: шоссе 117 - на Норвей и Саут-Перис[22], и шоссе 119, которое ведет на Льюистон, проходя перед этим, через центр Касл Рока.

Кто прожил здесь лет  десять, мог бы вспомнить, по меньшей мере, штук на восемь больше, двухполосных асфальтированных дорог: начиная с Черной Гряды и Глубокой Просеки, которые тянутся к Харлоу и заканчивая той, которая вьется в направлении ТР-90 и носит название Хорошенькая Лощина (такая же красивая дорога, как и ее название).

Люди с тридцатилетним и более опытом жизни в этой местности, и если бы еще им дать время на раздумья (самое лучшее, в заднем помещении магазина Брауни, где и сейчас топится дровяная печь), припомнили бы, по крайней мере, еще дюжину проселков, чьи названия варьировались от сакральных - Божий Ручей, до бранных - Малая Сука (хотя на местных картах эта дорога обозначалась всего лишь номером).

Старейшим жителем Честер Милла на тот день, который с того времени именовали Днем Купола, был Клейтон Бресси. Он также был самым старым человеком на весь округ Касл, а, следовательно, и обладателем трости «Бостон Пост»[23]. К сожалению, Клейтон уже не соображал, что это такое - трость «Бостон Пост», да и кто он сам такой - не очень помнил. Иногда он принимал собственную прапраправнучку Нелли за свою, уже сорок лет как мертвую, жену, и «Демократ» еще три года назад перестал брать ежегодное интервью у «старейшего гражданина». (Во время последней такой беседы на вопрос о секрете его долголетия, Клейтон отреагировал восклицанием: «Где к черту мой обед?»)   Провалы в памяти начали одолевать его вскоре после его сотого дня рождения; двадцать первого октября этого года ему исполнилось сто пять. Когда-то он был высококлассным мастером, столяром, который специализировался на шкафах, балюстрадах, фасонной резьбе. В последнее время к его специальностям добавились безоговорочное поедание пудинга-желе и способность иногда успеть к унитазу раньше, чем из него изрыгнется с полдесятка заляпанных кровью камешков.

Но в свои лучшие времена -  когда ему было лет восемьдесят пять - он мог перечислить все пути, которые вели к Честер Миллу и из города, и всех вместе их насчитывалось тридцать четыре. Большинство - грунтовки, многие из них всеми забытые, и множество из этих позабытых проселков вились сквозь чащи дремучих лесов, которые принадлежали компаниям «Даймонд Матч», «Континентал Пейпер» и «Америкэн Тимбер»[24].

Итак, в День Купола, незадолго до полудня, каждая из них оказалась наглухо заблокированной.

2

На большинстве из тех дорог не случилось ничего и близко такого зрелищного, как взрыв «Сенеки-V» и последующей за тем катастрофы лесовоза, хотя кое-какие происшествия все-таки были. Конечно же были. А как могло обойтись без них, когда вокруг города выросло что-то на подоьие невидимой каменной стены.

В тот же миг, когда распался на две половинки сурок, то же самое случилось с пугалом на тыквенном поле Эдди Чалмерса, неподалеку от дороги, которая носила название Хорошенькая Лощина. Пугало стояло точь-в-точь на линии, которая формально отмежевывала город Милл от поселка ТР-90. Промежуточная позиция собственного пугала всегда веселила Эдди, который звал его Пугалом Без Своей Стороны, коротко - мистер ПБСС. Половина мистера ПБСС упала на территорию Милла, половина, как сказали бы местные, «досталась ТР».

В несколько секунд стая ворон, которые пикировали на тыквы Эдди (вороны никогда не боялись мистера ПБСС), столкнулась с чем-то таким, чего раньше никогда не бывало. Большинство из них со сломанными шеями попадали в заросли и на поля по обе стороны Хорошенькой Лощины. С обеих сторон Купола разбивались и падали мертвыми птицы; потом их тушки стали одним из средств, благодаря которым был выяснен контур барьера.