Под куполом

Правда, смрад, куда же без этого. Смесь старого дерьма и свежего гниения. Но это не так уже и важно, потому что здесь также присутствовали и другие, более приятные запахи: кофе, шоколада, патоки, сушеных фруктов и, наверняка, героина.

А также легкий аромат духов. От Доди или от Энджи? Он не мог понять. Главное, что он понимал, боль у него в голове вновь утихала, и пропадало это раздражающее белое пятнышко. Он выдвинул вперед руку, налапал грудь Энджи.

- Ты же не против этого, Эйндж? Ну, я, конечно, знаю, что ты дружишь  с Фрэнки, но вы же, типа того, разбежались, кроме того, это лишь возбуждает чувство. А еще - не хотелось этого тебе говорить, но мне кажется, он сегодня задумал тебе изменить.

Свободной рукой он нащупал руку Доди. Она была холодная, но он все равно положил ее себе на член.

- О, моя Доди, - произнес он. - Это довольно круто. Но делай, как тебе хочется, девочка; не сдерживай себя, будь совсем откровенной.

Конечно, он должен их похоронить. Скоро. Купол в любое мгновение может лопнуть, словно мыльный пузырь, или ученые найдут способ как-то его растворить. И сразу же этот город будет кишеть дознавателями. А если Купол так и будет стоять, наверно будет создано что-то наподобие комитета по поиску продуктов, они будут ходить из дома в дом, будут искать еду.

Скоро. Но не прямо сейчас. Потому что здесь уютно.

И вместе с тем волнующе. Люди этого бы не поняли, но они и не должны что-то понимать. Потому что…

- Это наша тайна, - прошептал Джуниор во тьму. - Правда же, девочки?

Они не ответили (хотя сделают это, в свое время).

Джуниор сидел, обнимая девушек, которых сам же и убил, так он понемногу задремал, и тогда погрузился в сон.

8

Когда Барби с Брендой Перкинс в одиннадцать покинули городской совет, совещание там все еще продолжалось. Сначала они шли по Мэйн в сторону Морин-Стрит молча. На углу Мэйн-стрит и Кленовой улицы все еще лежала небольшая, прижатая камешком пачка одностраничного  спецвыпуска «Демократа». Барби выдернул одну газету из-под камня. Бренда достала из сумочки фонарик-карандаш и присветила, чтобы прочитать заголовок.

- Казалось бы, увидев такое напечатанным в газете, тебе легче поверить, но оно совсем не так, - сказала она.

- Да уж, - согласился он.

- Вы с Джулией вместе подготовили этот выпуск, чтобы Джеймс не смог ничего спрятать, - сказала она. - Разве не так?

Барби покачал головой.

- Нет, он бы и не старался, потому что это невозможно. Когда взрывается ракета, там такой звук, что  чертям слышно. Просто Джулия не хотела, чтобы Ренни раскручивал эту новость в свою пользу, какой бы  его польза не была. - Он постучал пальцем по газетке. - Грубо говоря, я усматриваю в этом что-то наподобие страховки. Выборный Ренни должен думать: «Если он опередил меня в этом, во владении какой другой информацией он меня опережает?»

- Джеймс Ренни может быть весьма опасным соперником, мой друг.

Они двинулись дальше. Бренда сложила газету и засунула ее себе подмышку.

- Мой муж вел в отношении него следствие.

- По какой причине?

- Не знаю, что именно я могу вам рассказать, - сказала она. - Выбор, как мне кажется, лежит между или все, или ничего. И Гови не собрал бесспорных доказательств - это я знаю наверняка. Хотя он уже почти приблизился к этому.

- Дело не в доказательствах, - объяснил Барби. - Дело в том, чтобы мне не оказаться в тюрьме, если завтра дела пойдут не очень хорошо. Если то, что вам известно, может помочь мне удержаться на свободе…

- Если вас беспокоит прежде всего то, чтобы самому не попасть в тюрьму, вы меня разочаровали…

Это была лишь часть проблемы, и Барби знал, что вдова Перкинс это понимает. Во время совещания он внимательно слушал и, хотя Ренни прилагал сладкоречивые усилия, чтобы выглядеть льстиво здравомыслящим, Барби был шокирован. Он чувствовал под всеми теми набожными приговорами и клятвами притаившегося хищника. Он будет держаться за власть, пока у него ее не вырвут силой; будет брать все, что считает  нужным, пока его не остановят. Это делало его опасным для всех, не только для Дейла Барбары.

- Миссис Перкинс…

- Меня зовут Бренда, помните?

- Хорошо, Бренда. Давайте допустим, что Купол устоял; тогда городу должен был бы помогать кто-то другой, не этот торговец подержанными автомобилями с манией величия. Бренда, сидя в тюрьме, я не смогу помочь никому.

- Мой муж считал, что Большой Джим здесь греет себе руки.

- Как? Чем? И насколько?

- Давайте увидим, что сделают ракеты, - ответила она. - Если это не подействует, я расскажу все. Если подействует, когда осядет пыль, я встречусь и поболтаю с окружным прокурором… тогда, говоря словами Рики Рикардо, Джеймсу Ренни «придется давать объяснения»[175].

- Не только вы ждете, что принесет попытка прорыва. Эту ночь Ренни переждет смиренным ягненком. Если крылатые ракеты, вместо того чтобы пробить Купол, срикошетят, думаю, мы увидим его другое лицо.

Она выключила фонарик и, посмотрев вверх, произнесла:

- Взгляните на звезды. Такие яркие. Вот Малый Ковш… Кассиопея… Большая Медведица. Все как всегда. Меня это успокаивает. А вас?

- Да.