Под куполом

Без пятнадцати десять Мэйн-стрит была переполнена народом, который наблюдает этот беззвучный фейерверк. Большинство людей стоят безмолвными. Кое-кто плачет. Лео Ламойн, верный прихожанин покойного пастора Церкви Святого Спасителя преподобного Лестера Коггинса, кричит, что это Апокалипсис, что он видит Четырех Всадников на небесах, что второе пришествие скоро и всякое такое другое и тому подобное. Неряха Сэм Вердро - вновь на свободе с трех часов дня, трезвый и раздраженный - говорит Лео, что, если тот не заткнется об Апокалипсисе, он сейчас же увидит собственные звезды. Руп Либби, офицер полиции Честер Милла, держа руку на рукоятке своего пистолета, приказывает им обоим немедленно заткнуть глотки, перестать пугать людей. Словно они и так уже не напуганы. Уилла и Томми Андерсоны стоят на парковке возле своего «Диппера», Уилла плачет, спрятав лицо у Томми на плече. Рози Твичел стоит рядом с Энсоном Вилером перед «Розой-Шиповником», оба в фартуках и тоже обнявшись. Норри Келверт и Бэнни Дрэйк смотрят вместе со своими родителями, пальцы Норри проскальзывают в ладонь Бэнни, он принимает их с трепетом, которому не ровня какие-то падающие звезды. Джек Кэйл, теперешний директор «Фуд-Сити», стоит на парковке супермаркета. Джек позвонил Эрни Келверту, бывшему директору, днем, чтобы спросить, не поможет ли тот ему инвентаризировать имеющиеся в магазине продукты. Они как раз занимались этой работой, надеясь к вечеру закончить, когда на Мэйн-стрит началось это сумасшествие. Теперь они стоят рядом, смотрят, как падают розовые звезды. Стоят, задрав головы, перед своим похоронным салоном Стюарт и Ферналд Бови. Генри Моррисон и Джеки Веттингтон стоят через дорогу от похоронного салона, и рядом с ними стоит Чез Бендер, который преподает историю в средних классах школы.

- Это всего лишь метеоритный дождь, видимый сквозь слои грязи, - объясняет Чез полицейским… но в голосе его все равно слышать боязнь.

Тот факт, что цвет звезд на самом деле изменился из-за накопления твердых частичек, доходит до людей, поворачивая ситуацию в новом направлении: постепенно плач распространяется. Звучит он негромко, почти как дождь.

Большого Джима бессмысленные огоньки в небе интересуют меньше  того, как люди интерпретируют эти огоньки. В этот вечер они просто разойдутся по своим домам. Однако уже завтра все может выглядеть иначе. И тот страх, который он наблюдает на многих лицах, не такая уже и плохая вещь. Испуганным людям нужен жесткий лидер, а если есть что-то, что, как знает Большой Джим, он может обеспечить, то это как раз жесткое лидерство.

Он стоит на крыльце полицейского участка вместе с шефом Рендольфом и Энди Сендерсом. Ниже  них стоят его проблемные детки: Тибодо, Ширлз, эта шлюха Руа и друг Джуниора Фрэнк. Большой Джим спускается по ступенькам, с которых чуть раньше скатилась Либби («Она сделала бы нам большую услугу, если бы свернула себе шею», - думает он), и хлопает по плечу Фрэнка.

- Нравится зрелище, Фрэнки?

Большие испуганные глаза делают этого мальчика на вид двенадцатилетним, вместо двадцатидвухлетнего, или сколько  там ему.

- Что это, мистер Ренни? Вы знаете?

- Метеоритный дождь. Просто Господь передает привет Его народу.

Фрэнк Делессепс немного расслабляется.

- Мы зайдем вовнутрь, - кивает Большой Джим большим пальцем себе за спину, на Энди и Рендольфа, которые стояли, всматриваясь в небо. - Мы там кое-что обсудим, а потом я позову вас четверых. Я хочу, чтобы вы все рассказывали одинаковую чертову историю, когда я вас позову. Ты это понял?

- Да, мистер Ренни, - отвечает Фрэнки.

На Большого Джима смотрит Мэл Ширлз - глазами, как блюдца, с разинутым ртом. Большой Джим думает, что парень имеет такой вид, словно увидел, что уровень его Ай-Кью вырос до семидесяти[255]. Что тоже совсем неплохая вещь.

- Это выглядит, как конец света, мистер Ренни, - говорит он.

- Бессмыслица. Ты же спасен, сынок?

- Думаю, да, - говорит Мэл.

- Тебе не о чем беспокоиться, - Большой Джим инспектирует их одного за другим, заканчивая Картером Тибодо. - А путь к спасению сегодня лежит через то, чтобы вы все рассказали одинаковую историю.

Не все видят падающие звезды. Спят брат и сестра Эпплтоны, и маленькие дочурки Расти Эверетта спят. И Пайпер тоже. И Эндрия Гриннел тоже. И Мастер, раскинувшись на мертвой траве рядом с тем, что, возможно, является мощнейшей в Америке метамфетаминовой фабрикой. Спит и Бренда Перкинс, убаюкав себя плачем на диване, с пачкой листов, распечатанных из папки ВЕЙДЕР, на кофейном столике рядом с ней.